Возможно ли такое? Ну а почему бы нет, с другой стороны? Образ Штирлица, хотя и литературный, но имеет прототипы в реальности. Кто из интересующихся той эпохой не слышал о «красной капелле» – советской агентурной сети в высших структурах Третьего рейха? А раз так, то почему было не быть аналогичной агентуре нацистов в СССР?
То, что во время войны не было сделано громких разоблачений вражеских шпионов, не означает, что их не было. Их действительно могли не обнаружить. Ну, а даже если бы кого-то раскрыли, то вряд ли стали бы раздувать из этого громкое дело. До войны, когда никакой реальной опасности не было, фабриковали шпионские дела на пустом месте для сведения счётов с неугодными. Но когда грянула беда, которой не ждали, тогда любое разоблачение вражеских агентов, особенно высокопоставленных, могло привести к панике в населении и армии. Как же это так, в Генштабе или ещё где-то на верхах – измена? Потому то, после расстрела командования Западного фронта и 4-й армии в первый месяц войны, Сталин больше к подобным репрессиям не прибегал, да и этот случай особо не афишировали.
Но это теория. А есть ли основания считать, что агенты нацистской разведки действительно имели доступ к советским стратегическим секретам во время Великой Отечественной войны?

Агентурная сеть «Макс»

Да, такие основания есть. В самом конце войны в плен американцам сдался руководитель отдела абвера «Иностранные армии - Восток» генерал Райнхард Гелен. Впоследствии он возглавил разведку ФРГ. В 1970-е годы некоторые документы из его архива были преданы гласности на Западе.
Английский историк Дэвид Кен рассказал о Фрице Каудерсе, координировавшем агентурную сеть «Макс» в СССР, созданную абвером в конце 1939 года. Об этой сети упоминает и знаменитый генерал госбезопасности Павел Судоплатов. Кто в неё входил – неизвестно и поныне. После войны, когда шеф Каудерса сменил хозяев, агентура «Макс» стала работать уже на разведку США.
Лучше известно про бывшего работника Секретариата ЦК ВКП(б) Минишкия (иногда его называют Мишинским). Он упоминается в нескольких книгах западных историков.

Некто Минишкий

В октябре 1941 года Минишкий служил политработником в войсках советского Западного фронта. Там же угодил в плен к немцам (или перебежал) и сразу дал согласие работать на них, указывая, что имеет доступ к ценным сведениям. В июне 1942 года немцы переправили его через линию фронта, инсценировав его побег из плена. В первом же советском штабе его встретили чуть ли не как героя, после чего Минишкий установил связь с ранее засланными сюда агентами абвера и начал передавать в Германию важную информацию.
Самым важным считается его донесение о военном совещании в Москве 13 июля 1942 года, на котором обсуждалась стратегия советских войск в летнюю кампанию. На встрече присутствовали военные атташе США, Англии и Китая. Там было заявлено, что РККА собирается отступать до Волги и Кавказа, защищать любой ценой Сталинград, Новороссийск и перевалы Большого Кавказа, а также организовать наступательные операции в районах Калинина, Орла и Воронежа. На основании этого донесения Гелен подготовил доклад начальнику немецкого Генштаба генералу Гальдеру, и тот потом отметил точность полученной информации.
В этой истории есть несколько нелепостей. Все сбежавшие из немецкого плена находились под подозрением и подвергались длительной проверке органами СМЕРШ. В особенности – политработники. Если политработник не был расстрелян немцами в плену, это уже автоматически делало его шпионом в глазах проверяющих. Далее, упоминаемый в донесении маршал Шапошников, якобы присутствовавший на том совещании, на тот момент уже не был начальником советского Генштаба.
Дальнейшие сведения о Минишкие гласят, что в октябре 1942 года немцы организовали его обратный переход через линию фронта. До конца войны он занимался в отделе генерала Гелена анализом информации. После войны он преподавал в разведшколе ФРГ, а в 1960-е годы перебрался в США и получил американское гражданство.

Неизвестный агент в Генштабе

Минимум дважды в абвер поступили донесения от неизвестного пока агента в Генеральном штабе СССР о советских военных планах. 4 ноября 1942 года агент донёс, что до 15 ноября советское командование намечает начать ряд наступательных операций. Далее назывались районы наступлений, которые почти в точности совпали с теми, где РККА предприняла наступления зимой 1942/43 г. Агент ошибся только в точном месте нанесения ударов под Сталинградом. По мнению историка Бориса Соколова, это может объясняться не советской дезинформацией, а тем, что в тот момент окончательный план операции под Сталинградом ещё не был определён. Первоначальная дата наступления действительно планировалась 12 или 13 ноября, но потом была отложена до 19-20 ноября.
Весною 1944 года в абвер поступило новое донесение от этого агента. Согласно ему, в советском Генштабе рассматривались два варианта действий на лето 1944 года. По одному из них, советские войска планируют нанести главные удары в Прибалтике и на Волыни. По другому, основной целью являются немецкие войска группы «Центр» в Белоруссии. Опять же, вероятно, что оба этих варианта обсуждались. Но в итоге Сталин выбрал второй – нанести основной удар в Белоруссии. Гитлер же решил, что, более вероятно, его противник выберет первый вариант. Как бы то ни было, донесение агента о том, что РККА начнёт наступление только после успешной высадки союзников в Нормандии, оказалось точным.

Кто под подозрением?

По мнению того же Соколова, тайного агента следует искать среди тех советских военных, кто в конце 1940-х годов, работая в Советской военной администрации в Германии (СВАГ), сбежал на Запад. В начале 1950-х гг. в ФРГ под псевдонимом «Дмитрий Калинов» вышла книга якобы советского полковника под названием «Слово имеют советские маршалы», основанная, как было заявлено в предисловии, на документах советского Генштаба. Однако теперь выяснено, что подлинными авторами книги были Григорий Беседовский, советский дипломат, эмигрант-невозвращенец, бежавший из СССР ещё в 1929 году, и Кирилл Померанцев, поэт и журналист, сын белоэмигранта.
В октябре 1947 года подполковник Григорий Токаев (Токаты), осетин, занимавшийся в СВАГ сбором информации о ракетной программе нацистов, узнал о своём отзыве в Москву и готовящемся аресте органами СМЕРШ. Токаев перешёл в Западный Берлин и попросил политического убежища. В дальнейшем он работал в различных высокотехнологичных проектах на Западе, в частности – в программе «Аполлон» НАСА.
В годы войны Токаев преподавал в Военно-воздушной академии имени Жуковского, работал над советскими секретными проектами. Об его осведомлённости о военных планах Генштаба ничто не говорит. Не исключено, что реальный агент абвера продолжал после 1945 года работать в советском Генштабе на новых, заокеанских хозяев.

Сделав в готовящейся агрессии основную став­ку на вооруженные силы, гитлеровское командование не забывало и о ведении «тайной войны» против Советского Союза. Подготовка к ней шла полным ходом. Весь богатый опыт империалистических разведок, все организации сек­ретных служб третьего рейха, контакты международной антисоветской реакции и, наконец, все известные шпион­ские центры союзников Германии имели теперь четкую направленность и цель - СССР.

Разведку, шпионаж, диверсии против Страны Советов фашисты старались вести постоянно и в широких масшта­бах. Активность этих действий резко возросла после захвата Польши осенью 1939 года и особенно после окончания французской кампании. В 1940 году число шпионов и аген­тов, направленных на территорию СССР, увеличилось по сравнению с 1939 годом почти в 4, а в 1941 - уже в 14 раз. Советскими пограничниками в течение только одиннадцати предвоенных месяцев было задержано около 5 тысяч вра­жеских лазутчиков. Бывший начальник первого отдела германской военной разведки и контрразведки (абвера)- генерал-лейтенант Пиккенброк, давая показания на Нюрн­бергском процессе, говорил: «…Я должен сказать, что уже с августа - сентября 1940 года со стороны отдела иностран­ных армий генерального штаба стали значительно увеличи­ваться разведывательные задания «Абверу» по СССР. Эти задания, безусловно, были связаны с подготовкой войны против России».

Огромный интерес к ходу подготовки «тайной войны» против Советского Союза проявлял сам Гитлер , считая, что приведенный в действие весь огромный разведывательно-подрывной аппарат секретных служб рейха существенным образом будет способствовать осуществлению его преступ­ных замыслов. По этому поводу английский военный историк Лидделл Гарт впоследствии писал: «В войне, которую Гитлер намеревался вести… основное внимание обращалось на нападение на противника с тыла в той или другой форме. Гитлер с презрением относился к фронтальным штурмам и рукопашному бою, являющимся азбукой для обычного солдата. Он начинал войну с деморализации и дезорганиза­ции противника… Если в первой мировой войне для разру­шения оборонительных сооружений противника перед наступлением пехоты проводилась артиллерийская подготовка, то в будущей войне Гитлер предлагал предварительно по­дорвать моральный дух противника. В этой войне должны были использоваться все виды оружия и особенно пропа­ганды».

Адмирал Канарис.Шеф Абвера

6 ноября 1940 года начальник штаба верховного главно­командования вооруженными силами Германии генерал- фельдмаршал Кейтель и начальник штаба оперативного руководства ОКБ генерал Йодль подписали директиву верховного главнокомандования, адресованную разведслужбам вермахта. Всем разведывательным и контрразведывательным органам предписывалось уточнить имеющиеся данные о Крас­ной Армии, об экономике, мобилизационных возможностях, политическом положении Советского Союза, о настроениях населения и добывать новые сведения, связанные с изуче­нием театров военных действий, подготовкой разведыватель­но-диверсионных мероприятий в ходе вторжения, обеспечить скрытую подготовку к агрессии, одновременно дезинформи­руя об истинных намерениях нацистов.

Директива № 21 (план «Барба­росса») предусматривала наряду с вооруженными силами всемерное использование агентуры, диверсионно-разведыва­тельных формирований в тылу Красной Армии. Обстоятель­ные свидетельства на Нюрнбергском процессе дал по этому вопросу захваченный в плен советскими войсками замести­тель начальника отдела «Абвер-2» полковник Штольце: «Я получил указание от Лахузена (начальника отдела.- Авт.) организовать и возглавить специальную группу под условным наименованием «А», которая должна была зани­маться подготовкой диверсионных актов и работой по раз ложению в советском тылу в связи с намечавшимся напа­дением на Советский Союз.

В то же время Лахузен дал мне для ознакомления и руководства приказ, поступивший из оперативного штаба вооруженных сил… Этот приказ содержал основные дирек­тивные указания по проведению подрывной деятельности на территории Союза Советских Социалистических Респуб­лик после нападения Германии на Советский Союз. Данный приказ был впервые помечен условным шифром «Барба­росса…»

Важную роль в подготовке войны против СССР сыграл абвер. Этот один из наиболее осведомленных, разветвленных и опытных секретных органов фашистской Гермапии стал вскоре почти основным центром по подготовке «тайной войны». Особенно широко абвер развернул свою деятель­ность с приходом 1 января 1935 года в «Лисью нору» (так называли сами гитлеровцы главную резиденцию абвора) сухопутного адмирала Канариса, который стал всячески укреплять свое шпионско-диверсионное ведомство.

Центральный аппарат абвера состоял из трех основных отделов. Непосредственным центром сбора и предваритель­ной обработки всех разведывательных данных, касающихся сухопутных войск иностранных армий, в т. ч. армии Совет­ского Союза, являлся так называемый отдел «Абвер-1», возглавляемый полковником Пиккенброком. Сюда поступали данные разведки, ведущейся управлением имперской без­опасности, министерством иностранных дел, аппаратом фашистской партии и из других источников, а также от войсковой, морской и авиационной разведок. После предва­рительной обработки «Абвер-1» представлял имеющиеся данные военного характера в главные штабы видов воору­женных сил. Здесь осуществлялись обработка и обобщенно сведений и составлялись новые заявки на разведку.

Отдел «Абвер-2», которым руководил полковник (в 1942 году - генерал-майор) Лахузен, занимался подго­товкой и проведением диверсий, террора, саботажа на терри­тории других государств. И, наконец, третий отдел - «Абвер-3» во главе с полковником (в 1943 г.- гене­рал-лейтенант) Бентивеньи - осуществлял организацию контрразведки внутри страны и за грапицей. В систему абве­ра входил также разветвленный периферийный аппарат, основными звеньями которого были специальные органы - «абверштелле» (ACT): «Кенигсберг», «Краков», «Вена», «Бухарест», «София», получившие осенью 1940 года зада­ние максимально активизировать разведывательно-диверси­онную деятельность против СССР прежде всего путем засылки агентуры. Аналогичный приказ получили все раз­ведывательные органы армейских группировок и армий.

Филиалы абвера имелись при всех крупных штабах гитлеровского вермахта: абверкоманды - в группах армий и крупных войсковых объединениях, абвергруппы - в ар­миях и равных им соединениях. Дивизиям и воинским частям придавались офицеры абвера.

Параллельно с ведомством Канариса работал другой оргап гитлеровской разведки, так называемое VI управление Главного имперского управления безопасности РСХА (за­рубежные разведслужбы СД), которые возглавлял ближай­ший приближенный Гиммлера - Шелленберг. Во главе Главного имперского управления безопасности (РСХА) стоял Гейдрих, один иа самых кровавых палачей нацист­ской Германии.

Канарис и Гейдрих были шефами двух конкурирующих разведслужб, которые вели постоянную грызню эа «место под солнцем» и благосклонность фюрера. Но общность интересов и планов позволили на время забыть личную неприязнь и заключить «дружественный пакт» о разделе сфер влияния при подготовке к агрессии. Военная разведка за рубежом была общепризнанным полем деятельности абвера, однако это не мешало Канарису вести политиче­скую разведку внутри Германии, а Гейдриху заниматься разведкой и контрразведкой за рубежом. Рядом с Канарисом и Гейдрихом собственные разведорганы имели Риббен­троп (через МИД), Розенберг (АПА), Боле («зарубежная организация НСДАП»), Геринг («исследовательский инсти­тут ВВС», занимавшийся дешифровкой перехваченных радиограмм). И Канарис, и Гейдрих прекрасно ориентиро­вались в хитроумном сплетении диверсионно-разведывательных служб, оказывая при возможности посильную помощь или ставя при удобном случае подножку друг другу.

К середине 1941 года фашисты создали более 60 учеб­ных центров по подготовке агентуры для засылки на терри­торию СССР. Один из таких «учебных центров» находился в малоизвестном отдаленном городке Химзее, другой - в Тегеле под Берлином, третий - в Квинцзее, близ Брандербурга. Будущие диверсанты обучались здесь различным тонкостям своего ремесла. Так, например, в лаборатории в Тегеле учили главным образом подрывному делу и спосо­бам поджогов на «восточных территориях». В качестве инструкторов работали не только маститые разведчики, но и специалисты-химики. В Квинцзее располагался хорошо скрытый среди лесов и озер учебный центр Квенцуг, где с большой основательностью готовили террористов-диверсан­тов «широкого профиля» для предстоящей войны. Здесь стояли макеты мостов, пролегали участки железнодорожного полотна, а в стороне, на собственном аэродроме,- учебные самолеты. Обучение максимально приближалось к «реаль­ным» условиям. Перед нападением на Советский Союз Кана- рис ввел за правило: через обучение в лагере Квенцуг должен пройти каждый офицер разведки, чтобы довести свое мастерство до совершенства.

В июне 1941 года в местечке Сулеювек под Варшавой для организации и руководства разведывательно-диверси­онной и контрразведывательной деятельностью на советско- германском фронте был создан специальный орган управле­ния «Абвер-заграница», получивший условное наименование «штаб Валли». Во главе штаба стоял опытный гитлеровский разведчик полковник Шмалыплегер. Под маловыразитель­ным кодовым названием и обыкновенным пятизначным номером полевой почты (57219) прятался целый город с высокими, в несколько рядов колючей проволоки, огражде­ниями, десятками часовых, шлагбаумами, коптрольно-про- нускными пунктами. Мощные радиостанции на протяжении суток неустанно следили за эфиром, поддерживая связь с абвергруппами и одновременно перехватывая передачи со­ветских военных и гражданских радиостанций, которые тут же подвергались обработке и дешифровке. Здесь же размещались специальные лаборатории, типографии, мастерские но изготовлению различного несерийного вооружения, со­ветской военной формы, знаков различия, фальшивых доку­ментов для диверсантов, шпионов и других предметов.

Для ведения борьбы с партизанскими отрядами, выявле­ния лиц, связанных с партизанами и подпольщиками, при «штабе Валли» гитлеровцы организовали контрразведыва­тельный орган под названием «зондерштаб Р». Возглавил его бывший начальник контрразведки врапгелевской армии Смысловский, он же полковник фон Рейхенау. Здесь раз­вернули свою работу гитлеровские агенты с солидным стажем, участники различных белоэмигрантских группиро­вок подобно «Народно-трудовому союзу» (НТС), национа­листическое отребье.

Для выполнения в советском тылу диверсионно-десантных операций абвер имел также свое «домашнее» войско в лице головорезов из полков «Бранденбург-800», «Кур­фюрст», батальонов «Нахтигаль», «Роланд», «Бергман» и других подразделений, создание которых началось в 1940 го­ду, сразу же после принятия решения о широкомасштабном развертывании подготовки к войне против СССР. Эти так называемые части особого назначения в большинстве своем были сформированы из украинских национа­листов, а также белогвардейцев, басмачей, других изменни­ков и предателей Родины.

Освещая ход подготовки этих подразделений к агрессии, полковник Штольце на Нюрнбергском процессе показал: «Нами были подготовлены также специальные диверсион­ные группы для подрывной деятельности в Прибалтийских Советских Республиках… Кроме того, была подготовлена для подрывной деятельности на советской территории специаль­ная воинская часть - учебный полк особого назначения «Бранденбург-800», подчиненный непосредственно началь­нику «Абвер-2» Лахузену». Показания Штольце дополнил начальник отдела «Абвер-3» генерал-лейтенант Бентивеньи: «…Из неоднократных докладов полковника Лахузена Канарису, на которых я также присутствовал, мне известно, что по линии этого отдела проводилась большая подготовитель­ная работа к войне с Советским Союзом. За период февраль - май 1941 года происходили неоднократные сове­щания руководящих работников «Абвер-2» у заместителя Йодля генерала Варлимонта… В частности, на этих совеща­ниях в соответствии с требованиями войны против России был решен вопрос об увеличении частей особого назначения, носивших название «Бранденбург-800», и о распределении контингента этих частей по отдельным войсковым соедине­ниям». В октябре 1942 года на базе полка «Бранден­бург-800» была сформирована дивизия с тем же наименова­нием. Отдельные ее подразделения стали комплектоваться диверсантами из немцев, владеющих русским языком.

Одновременно с подготовкой к агрессии «внутренних резервов» Канарис энергично подключал в разведыватель­ную деятельность против СССР своих союзников. Он дал указание центрам абвера в странах Юго-Восточной Европы наладить еще более тесные контакты с разведывательными органами этих государств, в частности с разведкой хортист- ской Венгрии, фашистской Италии, румынской сигуранцей. Укреплялось сотрудничество абвера с болгарской, японской, финской, австрийской и другими разведками. Параллельно усилились разведывательные центры абвера, гестапо, служ­бы безопасности (СД) в нейтральных странах. Не были забыты и пришлись ко двору агентура и документы бывшей польской, эстонской, литовской и латышской буржуазных разведок. Одновременно по указке гитлеровцев активизиро­вало свою деятельность притаившееся национа­листическое подполье и банды в западных областях Украи­ны, Белоруссии, на территории прибалтийских республик.

О широкомасштабной подготовке гитлеровских диверси­онно-разведывательных служб к войне против СССР сви­детельствует и ряд авторов. Так, английский военный историк Луи де Ионг в своей книге «Немецкая пятая колонна во второй мировой войне» пишет: «Втор­жение в Советский Союз готовилось немцами тщательно. …Военная разведка организовала небольшие штурмовые подразделения, комплектуя их из состава так называемого учебного полка «Бранденбург». Такие подразделения в рус­ском обмундировании должны были действовать далеко впереди наступающих немецких войск, стараясь захватить мосты, туннели и военные склады… Немцы старались соби­рать сведения о Советском Союзе также в нейтральных стра­нах, прилегающих к русским границам, в особенности в Финляндии и Турции, …разведка установила связи с нацио­налистами из прибалтийских республик и Украины с целью организации восстания в тылу русских армий. Весной 1941 года немцы установили контакт с бывшими послами и атташе Латвии в Берлине, бывшим начальником разведки эстонского генерального штаба. С немцами сотрудничали такие личности, как Андрей Мельник и Степан Бандера».

Еще за несколько дней до войны, а особенно с началом боевых действий, гитлеровцы стали забрасывать в совет­ский тыл диверсионно-разведывательные группы, дивер­сантов-одиночек, лазутчиков, шпионов, провокаторов. Их маскировали в форму бойцов и командиров Красной Армии, сотрудников и НКГБ, железнодорожников, связистов. Диверсантов вооружали взрывчаткой, автоматическим ору­жием, телефонными подслушивающими устройствами, снаб­жали фальшивыми документами, крупными суммами совет­ских денег. Направлявшимся в глубокий тыл готовили правдоподобные легенды. Диверсионно-разведывательные группы придавались также и регулярным частям первого эшелона вторжения. 4 июля 1941 года Канарис в своей докладной записке в штаб верховного главнокомандования вермахта сообщал: «В распоряжение штабов немецких армий направлялись многочисленные группы агентов из коренного населения, то есть из русских, поляков, украин­цев, грузин, эстонцев и т. п. Каждая группа насчитывала 25 и более человек. Во главе этих групп стояли немецкие офицеры. Группы пользовались трофейным русским обмундированием, оружием, военными грузовиками и мотоцикла­ми. Они должны были проникать в советский тыл па глубину пятьдесят - триста километров перед фронтом наступаю­щих немецких армий, с тем чтобы сообщать по радио ре­зультаты своих наблюдений, обращая особое внимание на сбор сведений о русских резервах, о состоянии железных и прочих дорог, а также о всех мероприятиях, проводимых противником…»

Одновременно перед диверсантами стояла задача взры­вать железнодорожные и шоссейные мосты, туннели, водо­качки, электростанции, оборонные предприятия, физически уничтожать партийных и советских работников, сотрудников НКВД, командиров Красной Армии, сеять панику среди населения.

Подорвать советский тыл изнутри, внести дезорганиза­цию во все звенья народного хозяйства, ослабить моральный дух и боевую стойкость советских войск и тем самым спо­собствовать успешному осуществлению своей конечной це­ли - порабощению советского парода. На это были направ­лены все усилия гитлеровских разведывательно-диверсион­ных служб. С первых дней войны размах и напряжение вооруженной борьбы на «невидимом фронте» достигли наи­высшего накала. По своим масштабам и формам эта борьба не имела себе равных в истории.

Историю пишут победители, а потому у советских летописцев не принято упоминать немецких шпионов, работавших в тылу в Красной Армии. А такие разведчики были, причём даже в Генштабе РККА, а также знаменитая сеть «Макс». После окончания войны американцы их перебросили к себе, делиться опытом с ЦРУ. И действительно, сложно поверить, что СССР удалось создать агентурную сеть в Германии и оккупированных ею странах (самая знаменитая – «Красная капелла»), а немцам – нет.

И если о немецких разведчиках во время ВОВ не пишут в советско-российских историях, то дело не только в том, что победителю не принято сознаваться в собственных просчётах.

Рейнхард Гелен – первый, в центре – с курсантами разведшколы

В случае с немецкими шпионами в СССР ситуация осложняется тем, глава отдела «Иностранные армии – Восток» (в немецкой аббревиатуре ФХО, именно он ведал разведкой) Рейнхард Гален предусмотрительно позаботился о сохранении самой важной документации, чтобы в самом конце войны сдаться в плен американцам и предложить им «товар лицом».

Его отдел занимался почти исключительно СССР, и в условиях начинающейся «холодной войны» геленовские бумаги представляли для США большую ценность.

Позднее генерал возглавил разведку ФРГ, а его архив остался в США (часть копий оставили Гелену). Уже выйдя в отставку, генерал опубликовал мемуары «Служба. 1942-1971», увидевшие свет в ФРГ и США в 1971-72 гг. Почти одновременно с книгой Гелена в Америке вышла его биография, а также книга сотрудника британской разведки Эдварда Спиро «Гелен – шпион столетия» (Спиро писал под псевдонимом Эдвард Кукридж, он был греком по национальности, представителем британской разведки в чешском сопротивлении во время войны). Ещё одна книга была написана американским журналистом Чарльзом Уайтингом, которого подозревали в работе на ЦРУ, и называлась «Гелен – германский мастер-шпион». Все эти книги опираются на архивы Гелена, использованные с разрешения ЦРУ и германской разведки БНД. Кое-какая информация о немецких шпионах в советском тылу в них есть.

Личная карточка Гелена

«Полевыми работами» в германской разведке Гелена занимался генерал Эрнст Кестринг, русский немец, родившийся под Тулой. Именно он послужил прототипом немецкого майора в книге Булгакова «Дни Турбиных», спасшего гетмана Скоропадского от расправы Красной Армией (на самом деле – петлюровцев). Кестринг в совершенстве знал русский язык и Россию, и именно он лично отбирал агентов и диверсантов из советских военнопленных. Именно он отыскал одного из самых ценных, как потом оказалось, немецких шпионов.

13 октября 1941 года был взят в плен 38-летний капитан Минишкий. Оказалось, что до войны он работал в секретариате ЦК ВКП (б), а ранее – в Московском горкоме партии. С момента начала войны занимал должность политрука при Западном фронте. Он был захвачен вместе с водителем, когда объезжал передовые части во время Вяземского сражения.

Минишкий сразу дал согласие на сотрудничество с немцами, мотивируя какими-то старыми обидами на советский режим. Видя, какой ценный кадр им попался, они пообещали, как придёт время, вывезти и его самого, и его семью на запад с предоставлением германского гражданства. Но прежде – дело.

Минишкий 8 месяцев провёл, обучаясь, в специальном лагере. А затем началась знаменитая операция «Фламинго», которую Гелен проводил в сотрудничестве с разведчиком Бауном, уже имевшем в Москве сеть агентов, среди которых самым ценным был радист с псевдонимом Александр. Люди Бауна переправили Минишкия через линию фронта, и он доложил в первом же советском штабе историю своего пленения и дерзкого побега, каждая деталь которого была придумана геленовскими экспертами. Его забрали в Москву, где приветствовали как героя. Почти сразу же, памятуя о его прежних ответственных работах, он был назначен на работу в военно-политический секретариат ГКО.

Реальные немецкие агенты; примерно так могли выглядеть и другие немецкие шпионы

По цепочке через нескольких немецких агентов в Москве Минишкий начал поставлять информацию. Первое сенсационное сообщение пришло от него 14 июля 1942 года. Гелен и Герре сидели всю ночь, составляя на его основе доклад начальнику генштаба Гальдеру. Доклад был сделан: «Военное совещание завершилось в Москве вечером 13 июля. Присутствовали Шапошников, Ворошилов, Молотов и главы британской, американской и китайской военнных миссий. Шапошников заявил, что их отступление будет до Волги, чтобы вынудить немцев зимовать в этом районе. Во время отступления должны осуществляться всеобъемлющие разрушения на оставляемой территории; вся промышленность должна быть эвакуирована на Урал и в Сибирь.

Британский представитель попросил о советской помощи в Египте, но получил ответ, что советские ресурсы мобилизованной живой силы не столь велики, как полагают союзники. Кроме того, им не хватает самолётов, танков и орудий, в частности, потому, что часть поставок предназначенного для России вооружения, которое британцы должны были доставить через порт Басра в Персидском заливе, была перенацелена для защиты Египта. Было решено провести наступательные операции в двух секторах фронта: севернее Орла и севернее Воронежа, с использованием больших танковых сил и воздушного прикрытия. Отвлекающая атака должна быть проведена у Калинина. Необходимо, чтобы Сталинград, Новороссийск и Кавказ были удержаны».

Всё так и произошло. Позднее Гальдер отметил в своём дневнике: «ФХО предоставил точную информацию о силах противника, заново развёрнутых, начиная с 28 июня, и о предполагаемой силе этих соединений. Он также дал правильную оценку энергичных действий противника по защите Сталинграда».

Вышеуказанные авторы допустили ряд неточностей, что объяснимо: информация им поступала через несколько рук и спустя 30 лет после описываемых событий. К примеру, английский историк Дэвид Кэн давал более правильную версию донесения: 14 июля на той встрече присутствовали не главы американской, британской и китайской миссий, а военные атташе этих стран.

Секретная разведшкола OKW Amt Ausland/Abwehr

Нет единого мнения и о настоящей фамилии Минишкия. По другой версии его фамилия была Мишинский. Но, возможно, и она не правдива. У немцев он проходил под кодовыми цифрами 438.

О дальнейшей судьбе агента 438 Кулридж и другие авторы сообщают скупо. Участники операции «Фламинго» точно работали в Москве до октября 1942 года. В этом же месяце Гелен отозвал Минишкия, устроив с помощью Бауна встречу с одним из передовых разведывательных отрядов «Валли», который и переправил его через линию фронта.

В дальнейшем Минишкий работал у Гелена в отделе анализа информации, занимался с немецкими агентами, которых потом перебрасывали через линию фронта.

Минишкия и операцию «Фламинго» также называют и другие уважаемые авторы, такие как британский военный историк Джон Эрикссон в своей книге «Дорога на Сталинград, французский историк Габор Риттершпорн. По данным Риттершпорна, Минишкий действительно получил немецкое гражданство, после окончания ВОВ снасала преподавал в американской разведшколе в Южной Германии, затем переселился в США, получив американское гражданство. Умер немецкий «Штирлиц» в 1980-е годы в своём доме в штате Вирджиния.

Минишкий был не единственным супершпионом. Те же английские военные историки упоминают, что немцы имели множество перехваченных телеграмм из Куйбышева, где в то время базировались советские органы власти. В этом городе работала немецкая шпионская группа. Были несколько «кротов» в окружении Рокоссовского, а несколько военных историков упоминали, что именно его немцы рассматривали как одного из главных переговорщиков при возможном сепаратном мире в конце 1942 года, а потом в 1944-м – если покушение на Гитлера было бы удачным. По неизвестным сегодня причинам, Рокоссовский рассматривался как возможный правитель СССР после свержения Сталина в результате переворота генералитета.

Так выглядело подразделение немецких диверсантов из «Бранденбурга». Одна из самых знаменитых его операций – захват нефтяных месторождений Майкопа летом 1942 года и самого города

Англичане хорошо знали об этих немецких шпионах (понятно, что знают и сейчас). Это признают и советские военные историки. Так, бывший полковник военной разведки Юрий Модин в своей книге «Судьбы разведчиков: мои кембриджские друзья» утверждает, что англичане опасались поставлять СССР информацию, полученную благодаря расшифровке немецких донесений, именно из-за боязни, что в советских штабах есть агенты.

Но персонально упоминают ещё одного германского суперразведчика – Фрица Каудерса, создавшего в СССР знаменитую разведывательную сеть «Макс». Его биографию излагает вышеупомянутый англичанин Дэвид Кан.

Фриц Каудерс родился в Вене в 1903 году. Его мать была еврейкой, а отец – немец. В 1927 году он перебрался в Цюрих, где стал работать спортивным журналистом. Затем жил в Париже и Берлине, после прихода Гитлера к власти уехал репортёром в Будапешт. Там он нашёл себе прибыльное занятие – посредника при продаже венгерских въездных виз бегущим из Германии евреям. Он завязал знакомства с высокопоставленными венгерскими чиновниками, а заодно познакомился с главой резидентуры абвера в Венгрии, и стал работать на немецкую разведку.

Он сводит знакомство с русским генералом-эмигрантом А.В.Туркулом, имевшим собственную агентурную сеть в СССР – позже она послужила основой для формирования более обширной немецкой шпионской сети. Агенты забрасываются в Союз в течение полутора лет, начиная с осени 1939 года. Сильно помогло здесь присоединение румынской Бессарабии к СССР, когда одновременно «присоединили», заранее туда заброшенных и десятки германских шпионов.

Генерал Туркул – в центре, с усиками – с соратникам-белогвардейцами в Софии

С началом войны с СССР Каудерс перебирается в столицу Болгарии Софию, где возглавил радиопост абвера, получавший радиограммы от агентов в СССР. А вот кто были эти агенты – не выяснено до сих пор. Есть лишь обрывки информации, что их было не менее 20-30 в различных точках СССР. О разведывательной сети «Макс» в своих мемуарах упоминает и советский супердиверсант Судоплатов.

Как уже говорилось выше, не только имена немецких шпионов, но и минимальная информация об их действиях в СССР до сих пор закрыта. Передали ли американцы и англичане информацию о них СССР после победы над фашизмом? Вряд ли – уцелевшие агенты были нужны им самим. Максимум, что было тогда рассекречено – второстепенные агенты из русской эмигрантской организации НТС.

(цитируется по книге Б.Соколова «Охота на Сталина, охота на Гитлера», изд-во «Вече», 2003 г., стр. 121-147)

(Рейнхард Гелен - первый, в центре - с курсантами разведшколы)

Историю пишут победители, а потому у советских летописцев не принято упоминать немецких шпионов, работавших в тылу в Красной Армии. А такие разведчики были, причём даже в Генштабе РККА, а также знаменитая сеть «Макс». После окончания войны американцы их перебросили к себе, делиться опытом с ЦРУ.

И действительно, сложно поверить, что СССР удалось создать агентурную сеть в Германии и оккупированных ею странах (самая знаменитая – «Красная капелла»), а немцам – нет. И если о немецких разведчиках во время ВОВ не пишут в советско-российских историях, то дело не только в том, что победителю не принято сознаваться в собственных просчётах. В случае с немецкими шпионами в СССР ситуация осложняется тем, глава отдела «Иностранные армии – Восток» (в немецкой аббревиатуре ФХО, именно он ведал разведкой) Рейнхард Гален предусмотрительно позаботился о сохранении самой важной документации, чтобы в самом конце войны сдаться в плен американцам и предложить им «товар лицом».

Его отдел занимался почти исключительно СССР, и в условиях начинающейся «холодной войны» геленовские бумаги представляли для США большую ценность.

Позднее генерал возглавил разведку ФРГ, а его архив остался в США (часть копий оставили Гелену). Уже выйдя в отставку, генерал опубликовал мемуары «Служба. 1942-1971», увидевшие свет в ФРГ и США в 1971-72 гг. Почти одновременно с книгой Гелена в Америке вышла его биография, а также книга сотрудника британской разведки Эдварда Спиро «Гелен – шпион столетия» (Спиро писал под псевдонимом Эдвард Кукридж, он был греком по национальности, представителем британской разведки в чешском сопротивлении во время войны). Ещё одна книга была написана американским журналистом Чарльзом Уайтингом, которого подозревали в работе на ЦРУ, и называлась «Гелен – германский мастер-шпион». Все эти книги опираются на архивы Гелена, использованные с разрешения ЦРУ и германской разведки БНД. Кое-какая информация о немецких шпионах в советском тылу в них есть.

(Личная карточка Гелена)

«Полевыми работами» в германской разведке Гелена занимался генерал Эрнст Кестринг, русский немец, родившийся под Тулой. Именно он послужил прототипом немецкого майора в книге Булгакова «Дни Турбиных», спасшего гетмана Скоропадского от расправы Красной Армией (на самом деле – петлюровцев). Кестринг в совершенстве знал русский язык и Россию, и именно он лично отбирал агентов и диверсантов из советских военнопленных. Именно он отыскал одного из самых ценных, как потом оказалось, немецких шпионов.

13 октября 1941 года был взят в плен 38-летний капитан Минишкий. Оказалось, что до войны он работал в секретариате ЦК ВКП (б), а ранее – в Московском горкоме партии. С момента начала войны занимал должность политрука при Западном фронте. Он был захвачен вместе с водителем, когда объезжал передовые части во время Вяземского сражения.

Минишкий сразу дал согласие на сотрудничество с немцами, мотивируя какими-то старыми обидами на советский режим. Видя, какой ценный кадр им попался, они пообещали, как придёт время, вывезти и его самого, и его семью на запад с предоставлением германского гражданства. Но прежде – дело.

Минишкий 8 месяцев провёл, обучаясь, в специальном лагере. А затем началась знаменитая операция «Фламинго», которую Гелен проводил в сотрудничестве с разведчиком Бауном, уже имевшем в Москве сеть агентов, среди которых самым ценным был радист с псевдонимом Александр. Люди Бауна переправили Минишкия через линию фронта, и он доложил в первом же советском штабе историю своего пленения и дерзкого побега, каждая деталь которого была придумана геленовскими экспертами. Его забрали в Москву, где приветствовали как героя. Почти сразу же, памятуя о его прежних ответственных работах, он был назначен на работу в военно-политический секретариат ГКО.

(Реальные немецкие агенты; примерно так могли выглядеть и другие немецкие шпионы)

По цепочке через нескольких немецких агентов в Москве Минишкий начал поставлять информацию. Первое сенсационное сообщение пришло от него 14 июля 1942 года. Гелен и Герре сидели всю ночь, составляя на его основе доклад начальнику генштаба Гальдеру. Доклад был сделан: «Военное совещание завершилось в Москве вечером 13 июля. Присутствовали Шапошников, Ворошилов, Молотов и главы британской, американской и китайской военнных миссий. Шапошников заявил, что их отступление будет до Волги, чтобы вынудить немцев зимовать в этом районе. Во время отступления должны осуществляться всеобъемлющие разрушения на оставляемой территории; вся промышленность должна быть эвакуирована на Урал и в Сибирь.

Британский представитель попросил о советской помощи в Египте, но получил ответ, что советские ресурсы мобилизованной живой силы не столь велики, как полагают союзники. Кроме того, им не хватает самолётов, танков и орудий, в частности, потому, что часть поставок предназначенного для России вооружения, которое британцы должны были доставить через порт Басра в Персидском заливе, была перенацелена для защиты Египта. Было решено провести наступательные операции в двух секторах фронта: севернее Орла и севернее Воронежа, с использованием больших танковых сил и воздушного прикрытия. Отвлекающая атака должна быть проведена у Калинина. Необходимо, чтобы Сталинград, Новороссийск и Кавказ были удержаны».

Всё так и произошло. Позднее Гальдер отметил в своём дневнике: «ФХО предоставил точную информацию о силах противника, заново развёрнутых, начиная с 28 июня, и о предполагаемой силе этих соединений. Он также дал правильную оценку энергичных действий противника по защите Сталинграда».

Вышеуказанные авторы допустили ряд неточностей, что объяснимо: информация им поступала через несколько рук и спустя 30 лет после описываемых событий. К примеру, английский историк Дэвид Кэн давал более правильную версию донесения: 14 июля на той встрече присутствовали не главы американской, британской и китайской миссий, а военные атташе этих стран.

(Секретная разведшкола OKW Amt Ausland/Abwehr)

Нет единого мнения и о настоящей фамилии Минишкия. По другой версии его фамилия была Мишинский. Но, возможно, и она не правдива. У немцев он проходил под кодовыми цифрами 438.

О дальнейшей судьбе агента 438 Кулридж и другие авторы сообщают скупо. Участники операции «Фламинго» точно работали в Москве до октября 1942 года. В этом же месяце Гелен отозвал Минишкия, устроив с помощью Бауна встречу с одним из передовых разведывательных отрядов «Валли», которое и переправило его через линию фронта.

В дальнейшем Минишкия работал у Гелена в отделе анализа информации, занимался с немецкими агентами, которых потом перебрасывали через линию фронта.

Минишкия и операцию «Фламинго» также называют и другие уважаемые авторы, такие как британский военный историк Джон Эрикссон в своей книге «Дорога на Сталинград, французский историк Габор Риттершпорн. По данным Риттершпорна, Минишкий действительно получил немецкое гражданство, после окончания ВОВ снасала преподавал в американской разведшколе в Южной Германии, затем переселился в США, получив американское гражданство. Умер немецкий «Штирлиц» в 1980-е годы в своём доме в штате Вирджиния.

Минишкия был не единственным супершпионом. Те же английские военные историки упоминают, что немцы имели множество перехваченных телеграмм из Куйбышева, где в то время базировались советские органы власти. В этом городе работала немецкая шпионская группа. Были несколько «кротов» в окружении Рокоссовского, а несколько военных историков упоминали, что именно его немцы рассматривали как одного из главных переговорщиков при возможном сепаратном мире в конце 1942 года, а потом в 1944-м – если покушение на Гитлера было бы удачным. По неизвестным сегодня причинам, Рокоссовский рассматривался как возможный правитель СССР после свержения Сталина в результате переворота генералитета.

(Так выглядело подразделение немецких диверсантов из «Бранденбурга». Одна из самых знаменитых его операций – захват нефтяных месторождений Майкопа летом 1942 года и самого города)

Англичане хорошо знали об этих немецких шпионах (понятно, что знают и сейчас). Это признают и советские военные историки. Так, бывший полковник военной разведки Юрий Модин в своей книге «Судьбы разведчиков: мои кембриджские друзья» утверждает, что англичане опасались поставлять СССР информацию, полученную благодаря расшифровке немецких донесений, именно из-за боязни, что в советских штабах есть агенты.

Но персонально упоминают ещё одного германского суперразведчика – Фрица Каудерса, создавшего в СССР знаменитую разведывательную сеть «Макс». Его биографию излагает вышеупомянутый англичанин Дэвид Кан.

Фриц Каудерс родился в Вене в 1903 году. Его мать была еврейкой, а отец – немец. В 1927 году он перебрался в Цюрих, где стал работать спортивным журналистом. Затем жил в Париже и Берлине, после прихода Гитлера к власти уехал репортёром в Будапешт. Там он нашёл себе прибыльное занятие – посредника при продаже венгерских въездных виз бегущим из Германии евреям. Он завязал знакомства с высокопоставленными венгерскими чиновниками, а заодно познакомился с главой резидентуры абвера в Венгрии, и стал работать на немецкую разведку. Он сводит знакомство с русским генералом-эмигрантом А.В.Туркулом, имевшим собственную агентурную сеть в СССР – позже она послужила основой для формирования более обширной немецкой шпионской сети. Агенты забрасываются в Союз в течение полутора лет, начиная с осени 1939 года. Сильно помогло здесь присоединение румынской Бессарабии к СССР, когда одновременно «присоединили», заранее туда заброшенных и десятки германских шпионов.

(Генерал Туркул - в центре, с усиками - с соратникам-белогвардейцами в Софии)

С началом войны с СССР, Каудерс перебирается в столицу Болгарии Софию, где возглавил радиопост абвера, получавший радиограммы от агентов в СССР. А вот кто были эти агенты – не выяснено до сих пор. Есть лишь обрывки информации, что их было не менее 20-30 в различных точках СССР. О разведывательной сети «Макс» в своих мемуарах упоминает и советский супердиверсант Судоплатов.

Как уже говорилось выше, не только имена немецких шпионов, но и минимальная информация об их действиях в СССР до сих пор закрыта. Передали ли американцы и англичане информацию о них СССР после победы над фашизмом? Вряд ли – уцелевшие агенты были нужны им самим. Максимум, что было тогда рассекречено – второстепенные агенты из русской эмигрантской организации НТС.

(цитируется по книге Б.Соколова "Охота на Сталина, охота на Гитлера", изд-во "Вече", 2003 г., стр. 121-147)

Ещё в Блоге Толкователя о пособниках немцев во время ВОВ.