Вернемся на три года назад. Вспомним, что, захватив власть, режим Дудаева стал не только обучать и вооружать боевиков, но и психологически обрабатывать местное население. В СМИ изо дня в день шел густой поток материалов, где сквозила неприкрытая вражда к русским, ненависть к Москве, якобы стремящейся в очередной раз "поработить" чеченский народ.
Эти посеянные за три года в душах многих жителей Чечни зерна недоверия и злобы дали свои всходы. Все отчетливее стали проявляться антирусские настроения. Все большее число жителей нечеченской национальности подвергалось унижениям, насилию и просто физическому истреблению. Тон этой кампании террора задавали каратели из незаконных вооруженных формирований.
С началом боевых операций федеральных войск звериное лицо дудаевщины обнажилось до конца. Изуверские убийства, изнасилования, пытки, глумление над телами мертвых - вот тот потоп зла, который боевики обрушили на мирное население, на российских военнослужащих. Чечня как бы стала жертвой гигантского террористического акта, этакого взрыва в Оклахома-Сити, но возведенного в энную степень.
Тем самым режим Дудаева преследовал несколько целей. Во-первых, деморализовать российских солдат и офицеров, посеять среди них панику, подавить их волю. Во-вторых, вызвать ответную реакцию со стороны федеральных войск, чтобы позднее обвинить российскую армию в жестокости и одновременно обострить среди боевиков чувство мести. И в-третьих, отбить у полевых командиров желание вести переговоры о добровольной сдаче оружия.
Дудаевский режим умело манипулировал общественным мнением. Иностранных и российских журналистов беспрепятственно пускали в места, где содержались

захваченные российские военнослужащие, охотно разрешали беседовать с ними. Часть солдат даже вернули их родителям.
И в тоже время, стремясь запугать федеральные войска, дудаевские боевики проявляли невероятную жестокость к пленным.
Вчитаемся в эти невыдуманные свидетельства очевидцев. Что это - Бабий Яр, Освенцим, Треблинка? Нет, это Чечня начала 1995 года, где боевики Дудаева, похоже, задались целью переплюнуть садистские рекорды нацистов.
...После неудачной новогодней атаки в районе Нефтянки, окраины Грозного, в руки дудаевцев попали две БМП с семью бойцами. Троих раненых тут же положили на землю, облили бензином и подожгли. Затем на глазах онемевших от этого дикого зрелища горожан боевики раздели догола оставшихся четырех солдат, подвесили их за ноги. Потом стали методично отрезать им уши, выкалывать глаза, вспарывать животы.
Изуродованные трупы провисели три дня. Местным жителям не разрешали хоронить погибших. Когда один из мужчин стал особенно настойчиво просить предать останки солдат земле, его тут же застрелили. Остальных предупредили: "Так будет с каждым, кто подойдет к телам".
...Неподалеку от контрольно-пропускного пункта МВД в Старопромысловском районе Грозного есть могила неизвестного солдата. Очевидцы рассказывают: когда боевики подожгли боевую машину пехоты, один из российских солдат вытащил раненого товарища и, отстреливаясь, отнес его в подвал. Дудаевцы смогли взять солдата в плен лишь после того, как у него кончились патроны. Российского парня отволокли в баню, где более двух суток жестоко пытали. Ничего не добившись, бандиты в ярости перебили ему автоматными очередями руки и ноги, отрезали уши. На спине пытались вырезать кровавую звезду. Уже мертвым солдата бросили на дорогу, по обыкновению запретив хоронить. Но под покровом ночи местные жители все же предали его тело земле.

Как ни тягостно читать об этом, продолжим хронику ужасов. Если не сказать здесь эту страшную правду, то вряд ли мы услышим что-либо подобное от иных, антипатриотичных в своем рвении правозащитников вроде "Сержа" Ковалева.
...Воспользовавшись затишьем, морские пехотинцы, в том числе старший матрос Андрей Беликов, стали вывозить в безопасное место раненых и убитых. Уже под вечер они отправились на окраину поселка, где, по сведениям разведки, местная женщина прятала тяжелораненых.
Когда машина подъехала к дому, свет фар выхватил из темноты повешенного на воротах солдата. Неподалеку в луже крови лежал второй. Хозяйку дома нашли на полу за печкой. Нагая, обезображенная до неузнаваемости, с бумажкой на лбу. На листке было выведено: "Русская свинья".
Документально доказано: дудаевские боевики пытали пленных солдат и офицеров. Так, при вскрытии тела лейтенанта-пограничника А. Куриленко военные медики обнаружили следы прижигания кожных покровов грудной клетки, множественные рубленые и резаные раны, а также симметричные колотые отверстия на предплечьях - результат подвешивания. Примерно таким же образом были изуродованы тела двух его товарищей - лейтенанта А. Губанкова и рядового С. Ермашева. Они не принимали прямого участия в боевых действиях, а были похищены боевиками в районе станицы Ассиновская.
У той же Ассиновской были зверски убиты два офицера из экипажа вертолета, предназначенного для перевозки раненых. На телах - следы глумления.
Как известно, в красный крест не стреляют. Но за время операции в Чечне было убито 9 и ранено много медицинских работников. Причем в момент, когда они либо оказывали помощь раненым, либо находились в санитарных автомашинах с четко обозначенным красным крестом. Так, боевики, прикрывавшиеся детьми и женщинами, напали на автоколонну с медицинским имуществом в районе города Назрани и жес-токо избили трех женщин - армейских медработников.
Генерал Лев Рохлин, командующий 8-м корпусом, подтвердил информацию о том, что при овладении зданием Совета министров в Грозном в проемах окон были обнаружены распятые тела российских военнослужащих. Часто солдатские трупы минировались, что приводило к потерям среди врачей и санитаров.
Вот еще жуткие свидетельства в скупых телеграфных строчках:
Солдат (личность не установлена). Вырезан левый глаз. Изнасилован. Убит двумя выстрелами в упор.
Рядовой В. Долгушин. Погиб от взрывной травмы. При исследовании тела обнаружено: уже после смерти у солдата было отрезано правое яичко.
Младший сержант Ф. Веденев. На шее - резаная рана. Повреждены гортань, сонные артерии. Отрезано правое ухо.
В числе самых отвратительных преступлений дудаевцев - использование ими гражданского населения, детей и женщин в боевых действиях. Порой из живых людей творили какое-то подобие японских камикадзе.
Рассказывает прапорщик Эдуард Шахбазов из 74-й мотострелковой бригады:
"31 января я сидел в засаде, когда увидел бегущего к нам низкорослого чеченца. Взвел курок автомата, прицелился. Но присмотревшись, увидел: совсем мальчишка. Невольно опустил автомат. До нашей БМП ему оставалось метров пятнадцать, когда раздался крик "Аллах Акбар!" и щелкнул выстрел чеченского снайпера. Оказалось, мальчик был весь обвешан пластитом, вязким взрывчатым веществом, по своей разрушительной силе во много раз мощнее тротила. От удара пули на спине парня сработал детонатор. Его разорвало на куски. При этом ранило трех моих солдат и повредило нашу БМП. Взрывной волной меня свалило на землю. Вскочив, я увидел еще около десятка подростков, бегущих к нашим машинам, таких же "живых снарядов".
Как уже отмечалось выше, местные жители часто использовались дудаевцами в качестве живого щита.
Боевики зачастую устанавливали орудия, танки под прикрытием больниц, школ, жилых домов, тем самым вызывая на них артиллерийский и минометный огонь федеральных войск.
Таким образом дудаевцы всячески стремятся втянуть в конфликт мирных жителей Чечни, вселить в них страх, вызвать ненависть к федеральной армии. Причем в ход идут порой самые изуверские методы. Так, переодевшись в форму российских солдат, бандиты совершают нападения на мирные селения, грабят, убивают людей - только бы запачкать невинной кровью противника.
Скажем, 6 января на одной из улиц Грозного боевиками был сожжен маленький ребенок. Убийцы были в форме солдат российских войск. Преступление снималось на видеопленку. По всей видимости, организаторы этой дикой провокации предполагали прокрутить ее где-нибудь за рубежом, чтобы обвинить российскую армию в людоедских преступлениях.
Показательно, что во время боев в Грозном дудаевские снайперы вели огонь по мирным жителям, целясь главным образом в ноги. Были случаи, когда мужчинам и женщинам надрезали сухожилия или приковывали их цепями. Такими бесчеловечными способами хотели помешать мирным жителям, в первую очередь русским, покинуть город и тем самым в какой-то мере обезопасить себя от обстрелов.
Не меньшей жестокостью отличались и наемники. На допросе один из них - житель Волгограда О. Ракунов рассказал, что вместе с дудаевскими боевиками он не раз совершал нападения на русских жителей как в самом Грозном, так и в селе Первомайском. Ракунов признался: девушек они сажали в машины, увозили в город Шали, в штаб, там насиловали, а потом расстреливали.
В какой-то мере дудаевским боевикам удалось добиться своего. Кое-кого из русских жителей Грозного запугали до такой степени, что они не смели даже подойти к солдатам федеральных войск, если неподалеку были чеченцы. Опасались, что за этим последует месть. В городе все знают, как дудаевцы отомстили одной женщи-не, которая несколько дней укрывала у себя дома раненых российских солдат. Вскоре после того, как она передала бойцов в госпиталь, ее расстреляли. Видимо, в назидание другим...
Трудно поверить, что все это происходило на земле Чечни, где понятия чести, достоинства - не пустые слова. Где оскорбить женщину, ударить ребенка, стрелять в спину противнику когда-то считалось позором для настоящего горца.

Из чеченского плена освобожден Рауль Чагучиев — сын бывшего вице-премьера Чечни, захваченный в заложники прошлым летом. Больше года он сидел в яме вместе с другими пленниками. Вот как это было.
После первой чеченской войны Магомед Чагучиев, бывший член правительства Доку Завгаева, перебрался с семьей в Дагестан (сейчас он председатель Союза народов Кавказа и проректор Международного бухгалтерского университета). 10 ноября 1997 года Чагучиеву в Москву позвонила невестка и сообщила, что в Махачкале пропал его 24-летний сын Рустам. За ним домой заехал Даниял Шихсаидов, сын председателя правительства Дагестана Хизри Шихсаидова, и вместе они куда-то отправились. Больше Рустама никто не видел.
"Я нанимал людей из ФСБ, МВД,— рассказывает Чагучиев,— нанимал и уголовников. Всего где-то 50-60 человек, но никто толком ничего не мог узнать. Слухи были самые разнообразные. Вплоть до того, что сына якобы похитил Надиршах Хачилаев. И вдруг 16 августа прошлого года приехал ко мне в Москву из Чечни некий Альбек Гелагаев и сказал, что знает, где находится Рустам. Взяли его какие-то Саид и Шервани по заказу ваххабитов. Через неделю я прилетел в Махачкалу и в тот же день вместе со старшим сыном Раулем был в Грозном".
Сначала они остановились в доме у Гелагаева на улице Кольцова. Вскоре Альбек пришел с известием, что пока ничего не получается и надо приехать через два дня. "30 августа нас встретил уже Саид,— продолжает Чагучиев.— Он сказал, что обо все договорился, и мы вместе поехали в какой-то пригород Грозного. Когда остановились, нас окружили люди в камуфляжной форме. Наставили автоматы, надели нам на головы мешки и увезли. Там, куда мы приехали, нас посадили в подвал, где было еще десять заложников".
Магомед Чагучиев выбрался из подвала довольно быстро. 7 декабря его выкупила жена. О цене он предпочитает не говорить.

В волчьей яме
Рауль остался в плену без отца. Теперь он говорит, что если и есть ад на земле, то он в подвалах Урус-Мартана.
Условия были жуткие, заложники сидели как селедки в бочке. Яма размером три на четыре метра, не больше. Спали по очереди, одеяло было одно на всех. С потолка все время капала вода, на полу грязища. Как-то бандиты "сжалились" над ними и бросили картонные листы, но они моментально размокли. Кормили узников через день: буханка хлеба и кувшин воды на всех. Но иногда им приходилось голодать по неделе. Соль давали не всем, только мусульманам. Бандиты почему-то считали, что "кафирам" по Корану соль не положена. Вместо параши было ведро, которое не выносилось по нескольку дней. Правда, свечи пленникам выдавали регулярно.
"Однажды бандиты бросили в подвал живого волка, а сами наблюдали, что будет,— рассказывает Рауль.— Волк упал прямо у моих ног, я видел его оскал, глаза и белые зубы сверкали в полутьме, как звезды. Когда он зарычал, я подумал, что все, вот она, смерть. Волк огляделся, завыл и заметался по яме. Он бегал по нашим телам, головам, стенам. Это продолжалось, наверное, час. Так страшно мне никогда не было. Волк носился как загнанный и выл, а сверху бандиты громко хохотали и подгоняли его палкой. У меня перед глазами все поплыло. Я ничего не чувствовал и не понимал. Наконец обессиленный зверь рухнул на пол. Чеченец Иса, который вместе со мной сидел в яме, попытался его погладить, но волк вцепился ему в руку и едва не оторвал. Охранники пристрелили волка, а уходя пообещали в следующий раз закидать нас змеями и скорпионами. Мы руками вырыли в земле глубокую яму и похоронили волка.
Или вот еще, помните, в марте в ингушской станице Орджоникидзевская из Покровской церкви украли протоиерея Петра Сухоносова? Он сидел вместе со мной. 9 мая, в День Победы, мы сидели в яме и играли в шашки, которые сделали из картона и кусков линолеума. Вдруг приходит человек в маске, в руках нож и большая металлическая миска. Он назвался Хамзатом. "Ну что,— говорит,— три дня не ели? Ничего, сегодня на обед мясо будет. Эй ты, иди сюда".
Он указал на священника. Что было дальше? Он убил старика, а затем еще отрезал фаланги пальцев Исе. Чеченец не хотел перед видеокамерой просить своих родственников о выкупе. Он же горец. Мне он тоже хотел отрезать мизинец (Рауль показал глубокий шрам на руке.— Ъ), но почему-то передумал. Все эти экзекуции Хамзат всегда снимал на видео и потом сам время от времени просматривал. Об этом человеке стоит рассказать поподробнее. Он единственный из ваххабитов, кого я видел без маски".

Дом палача
"Дело в том, что однажды Хамзат вытащил меня из подвала и отвел к себе в дом. Всего у него в Урус-Мартане пять домов, расположенных по соседству. Мы поднялись на второй этаж, большая комната была обставлена богато. Кожаная мебель, красивая стенка, картины, дорогая радиоаппаратура.
"Ко мне вчера приезжал амир Багаутдин (Магомед Багаутдинов, лидер дагестанских ваххабитов.— Ъ),— начал Хамзат.— Он просил за тебя, но я сказал, что ты не продаешься, и плюнул ему в лицо. Ведь я тоже амир. Я воевал — был полковым палачом у Хаттаба. Посмотри удостоверение, видишь, написано: "палач". В этом время он закашлялся, изо рта пошла кровь. Пока жена стучала ему по спине, я понял, что у него туберкулез, причем очень запущенный. Спрашиваю у него: "Почему ты не лечишься?" "Аллах дал жизнь, Аллах и возьмет,— произнес ваххабит.— Должен еще пожить, мне только двадцать пять. Вообще, я не всегда был палачом. До войны работал доктором-онкологом в урус-мартановской больнице, закончил медицинский факультет Грозненского университета".
Я удивился, как мог врач за несколько лет превратился в отъявленного садиста? Хамзат сидел напротив меня: сильные руки, одет в униформу германского производства, рация, на боку два пистолета: Стечкин и "Беретта". "Из первого я убиваю кафиров, а из второго мусульман,— объяснил Хамзат.— Ставлю на колени, смотрю в глаза и стреляю. Оружие у меня всегда в масле, видишь...".
В это время его молодая жена, не более чем шестнадцати лет от роду, достала шприц и набрала из пузырька коричневую жидкость. Я догадался, почему Хамзат все время чесал свой правый локоть. Жена сделала ему укол. "Хаттаб говорит, что водка для русских, а нам Аллах дал вот это",— он показал рукой в свой огород, где росли конопля и мак.
Рауль считает, что под действием наркотиков Хамзат был более гуманен к узникам. "Но как только начиналась ломка, это был шайтан. Настоящий шайтан. Он как-то и мне предлагал "отвести душу" и убить одного из заложников".
"Я сидел в одном подвале с тремя англичанами и новозеландцем, которые работали в Чечне по контракту с компанией "Чечентелеком",— продолжает Чагучиев.— На моих глазах Хамзат отрезал им головы. Новозеландец долго бился в конвульсиях. Уже после своего освобождения я узнал, почему их убили. В Урус-Мартане две ваххабитские группировки, представляющих два разных тейпа. Сначала иностранцев захватила одна из многочисленных мобильных групп, которые постоянно занимаются похищением людей в Чечне. Они их продали банде Бараева, которые, в свою очередь, передали заложников Хамзату. Потом между Бараевым и Хамзатом начались ссоры: они спорили по поводу размеров выкупа и о том, кто и сколько должен получить денег. Договориться так и не смогли, и пленников прикончили. А перед казнью заставили перед видеокамерой признаться в шпионаже. Потом ваххабиты продали их тела людям Масхадова за $1 млн".

Под бомбами
Магомед Чагучиев говорит, что неоднократно посылал в Чечню людей с деньгами на выкуп, но они пропадали. Рауль провел в плену уже почти год, когда в конце нынешнего лета его отцу позвонил помощник красноярского губернатора Лебедя и сказал, что помочь может известный в Чечне предприниматель Салаутдин Халилов. В советские времена он возглавлял в Чечено-Ингушетии объединение "Центрспецстрой", и Чагучиев знал его еще с тех пор.
Один из участников операции по освобождению Рауля Чагучиева, Ахмед, вспоминает об этом неохотно: "В детали вдаваться не буду, я же в Чечне живу. Были бы у меня деньги, плюнул бы на все и уехал за границу. У нас кровная месть, она годами идет, могут и через 20 лет достать".
Халилову понадобилось около месяца, чтобы узнать, где находится заложник. Несколько раз Халилов приезжал к Хамзату, но все переговоры зашли в тупик: ваххабит запросил непомерный выкуп. Несколько джипов, предложенные Салаутдином, его не устраивали.
Тогда и был разработан план штурма. 7 октября под вечер Халилов вместе с сотней своих сторонников приехал на окраину Урус-Мартана и блокировал село. Затем с пятью телохранителями он отправился к Хамзату, якобы на переговоры. На пороге дома их встретил брат хозяина, которого застрелили на месте. Трое охранников открыли стрельбу, но их удалось закидать гранатами. "Когда мы услышали стрельбу, взрывы и крики,— говорит Рауль,— один из ваххабитов открыл люк и начал стрелять в нас из пистолета. Одного заложника убил, нескольких ранил. Одна пуля задела мне спину по касательной. Но, к счастью, ваххабита быстро застрелили. Первым вывели меня, посадили в джип и поехали в ближайший лес. Один из парней, участвовавших в штурме, умер у меня на руках. Всего с нашей стороны погибло пять человек.
Часа через два мы приехали в Грозный, домой к Салаутдину. Ворота открыла его жена, с пистолетом на боку. В Чечне по-другому нельзя. Во дворе у него в большом котле варили барана. Первый раз за 15 месяцев я поел мяса. Думал, умру от этого".
По словам Ахмеда, через день, когда Урус-Мартан бомбила российская авиация, от дома, в котором держали пленников, не осталось даже фундамента. "Мы вовремя вытащили заложников,— уверен он.— Кроме Рауля, освободили еще восьмерых".
Сам Ахмед сомневается в эффективности ракетно-бомбовых ударов: "В том же Урус-Мартане погибло всего два ваххабита и десятки, если не сотни, женщин, стариков и детей. Ваххабиты давно в горах. Я собственными глазами видел убитых беженцев на ингушско-чеченской границе".
Из осажденной Чечни Рауля Чагучиева вывозили через Грузию. Документов у бывшего заложника не было. По словам Рауля, грузинским пограничникам пришлось подарить два пистолета Стечкина и $500, чтобы пропустили.
Младший сын Чагучиева так и пропал бесследно. А за неделю до того, как Магомед обратился к Халилову, он узнал от одного дагестанского "авторитета", что Рустам был убит в Дагестане в том же 1997 году, через три дня после похищения. Получается, что в Чечне его искали напрасно.

Леонид Беррес

"Однажды бандиты бросили в подвал живого волка, а сами наблюдали, что будет. Волк упал прямо у моих ног. Когда он зарычал, я подумал, что все, вот она, смерть."
"Он убил старика, а затем еще отрезал фаланги пальцев Исе. Тот не хотел перед видеокамерой просить своих родственников о выкупе. Он же горец."

Cентябрь 1999 года. Дагестан. Уже месяц, как полыхает пламя развязанной в горах Ботлихского, Цумадинского и Буйнакского районов «освободительной» войны. Она нагрянула из соседней Чечни неожиданно и коварно.

Там в горах идет война, а здесь, севернее, в Новолакском районе относительно спокойно. Накануне, правда, командир ополчения поделился информацией, что на той стороне скопилось несколько тысяч боевиков, но как-то не верилось, что за зеленеющими мирными холмами собраны такие силы. Боевикам и без того туго. Скорее всего просто активизировался отряд какого-нибудь местного полевого командира.

Начальник маленькой заставы, занявшей всего пять дней назад господствующую высоту на юго-западной окраине селения Тухчар, старший лейтенант Василий Ташкин гадать не стал и, выйдя на связь с «Вершиной», так и доложил обстановку своему командованию, добавив, что за ними с той стороны ведется наблюдение.

В ответ получил указание утроить бдительность, выставить дополнительные наблюдательные пункты. За речкой Аксай - Чечня, большое село Ишхой-Юрт - бандитское гнездо. Застава готова к бою. Позиция для бээмпэшки выбрана удачная. Окопы оборудованы, сектора ведения огня пристреляны. Да и гарнизон заставы не зеленая молодежь, а двенадцать проверенных бойцов. Плюс соседи ополченцы слева и два поста дагестанской милиции внизу, на усиление которых и прибыли калачевцы - военнослужащие оперативной бригады внутренних войск. Хватило бы только боеприпасов: кроме БМП-2 с полным боекомплектом, есть еще ПК с семьюстами патронами, СВД и 120 патронов к ней, старенький «ручник Калашников» с трехсотшестьюдесятью патронами да по четыре магазина у автоматчиков. У него с замкомвзвода имеется еще по подствольному гранатомету да по четыре гранаты - эргэдэшки. Не густо, но в случае чего обещали прислать подмогу: батальон стоит в Дучи, это недалеко.

Впрочем, на войне как на войне.

— Тюленев, — вызвал Ташкин сержанта, — «Вершина» опять просит повысить бдительность. Сегодня ночью посты проверять буду сам!
— Ночь была душной и лунной. В двух километрах светились зловещие огоньки чеченского села, сильно пахло мятой, а в траве до утра стрекотали неугомонные кузнечики, мешая вслушиваться в ночную тишину.

Едва рассвело, Ташкин поднял отдыхающих бойцов и со снайпером перебрался на соседнюю горку, откуда, с позиций ополченцев, происходящее на сопредельной стороне было видно гораздо лучше даже без оптики. Отсюда четко просматривалось, как чеченцы, почти не таясь, переходят вброд мелководную речушку. Последние сомнения развеялись, это - война. Когда боевики, идущие густой цепью, стали видны невооруженным глазом, Ташкин дал команду на открытие огня. Тишину разорвала пулеметная очередь, упали два идущих впереди боевика, а уже следом загромыхали, зататакали и другие стволы. Застава приняла бой, когда солнце едва показалось из-за гор. День обещал быть жарким.

Как оказалось, боевики все же перехитрили калачевцев. Из тех же соображений, что в лоб заставу не взять, основными силами они ударили по ней с тыла, со стороны дагестанского села Гамиях. Сразу же пришлось забыть про все тщательно выверенные сектора обстрела и оставить оборудованную позицию для бээмпэшки. Она превратилась в кочующий, наносящий эффективный урон противнику «шайтан-арбу».

Боевики поняли, что сбить бойцов с высоты не удалось, а без этого входить в село было рискованно. Закрепившись на его окраине, в районе поселкового кладбища, они пытались достать солдат оттуда. Но сделать это им было нелегко. Не менее стойко, поддержанные с высотки огнем, дрались внизу и дагестанские милиционеры. А вот плохо вооруженные ополченцы были вынуждены оставить свои позиции, которые тут же заняли боевики.

Полевой командир Умар, руководивший операций из соседнего Ишхой-Юрта, заметно нервничал. Уже второй час его отряд, входивший в состав так называемого исламского полка особого назначения, фактически топтался на месте.

Но неравный бой не мог длиться бесконечно. Кончались боеприпасы, таяли силы, возрастало количество раненых. Вот боевики уже захватили одно КПП, а затем поселковый отдел милиции. Теперь они ворвались в селение и почти окружили горку. А вскоре подбили и БМП, которая лишь на минуту больше задержалась в поле зрения противника, выцеливая переезжающий речку ЗИЛ с бородачами. Экипаж героической «двушки» успел выбраться наружу, однако огнем сильно обожгло наводчика машины сибиряка рядового Алексея Полагаева.

Вид горящей техники с взрывающимся боекомплектом вызвал ликование боевиков, отвлек на некоторое время их внимание от продолжавших удерживать высоту военнослужащих. Но командир, поняв, что теперь это не просто опасно, но и невозможно, а главное, нецелесообразно, решил уходить. Путь был один - вниз к держащим оборону милиционерам второго КПП. Под прикрытием чадящей машины они смогли спуститься с горки, забрав с собой всех раненых. К восемнадцати защитникам единственного теперь пункта сопротивления в селении Тухчар добавилось еще тринадцать человек.

Русский офицер сумел сохранить жизнь всех своих подчиненных, выведя их с горки. В 7.30 утра пятого сентября связь «Вершины» с заставой «Тухчар» прервалась. Поняв, что уничтожить федералов не удалось, а при очередном штурме будут потери, к засевшим за бетонными блоками последним защитникам
селения боевики направили старейшин:

Боевики велели сказать, чтобы без оружия выходили, гарантировали жизнь.
- Сдаваться не будем, - последовал ответ.

Есть еще шанс выйти из боя, посчитали они, сохранив жизнь, оружие и честь. Пересчитав и разделив патроны, по-братски обнявшись напоследок, солдаты и милиционеры, прикрывая друг друга огнем, рванули к ближайшим домам. Раненых тащили на себе. Попав под плотный огонь боевиков, старший лейтенант Ташкин и еще четыре бойца заскочили в ближайшую постройку.

За несколько секунд до этого здесь погиб сержант милиции Абдулкасим Магомедов. В тот же момент полуобвалившееся здание было окружено, уйти не удалось. Боеприпасы были на исходе. Боевики снова предлагают сдаваться. Однако сами они не рискуют идти на штурм времянки, где засела лишь горстка вооруженных людей. Давят на психику. Обещают в случае отказа сжечь живьем. Бензин приготовили. Дают время на раздумье. В конце концов засылают парламентера, поседевшего за один день хозяина времянки. Были ли колебания в тот момент у наших ребят?

Жить хочется всегда и всем. Особенно остро это ощущается в минуту затишья, когда осознаешь, что жизнь так прекрасна! Да и солнце, такое ласковое, стоявшее теперь уже в зените, было такое яркое, такое жизнеутверждающее. День действительно выдался жарким.

Не верил сладким речам боевиков Василий Ташкин. Сердце-вещун да и кое-какой опыт подсказывали офицеру, что не оставят их в живых эти нелюди. Но глядя на своих мальчишек, в глазах которых читалась НАДЕЖДА, офицер все же решился и вышел из укрытия…

Моментально разоружив бойцов, грубо подталкивая их прикладами в спины, боевики погнали воинов в сторону дымящихся руин КПП. Сюда же вскоре привели обожженного и израненного наводчика БМП рядового Алексея Полагаева. Солдата, переодев в гражданское платье, спрятала в своем доме Гурум Джапарова. Не помогло. О местонахождении парня боевикам рассказали местные пацаны-чеченцы.

Совещание о судьбе военнослужащих было недолгим. Амир Умар по радиостанции приказал «казнить русских собак», слишком много его воинов они положили в бою.

— Первым вывели на казнь рядового Бориса Эрднеева из Калмыкии. Клинком перерезали ему горло. Жители Тухчара, оцепенев от ужаса, наблюдали за расправой. Бойцы были беззащитными, но не сломленными. Они уходили из жизни непобежденными.

Они погибли в Тухчаре

Казнь российских солдат чеченскими боевиками снимали на видеокамеру, которая бесстрастно зафиксировала последние минуты жизни воинов.

Кто-то принимает смерть молча, кто-то вырывается из рук палачей.

Сейчас недалеко от места казни снова располагается КПП дагестанской милиции, прикрывающий дорогу в чеченский поселок Галайты. Прошло пять лет, многое изменилось в отношениях между соседними республиками. Но так же с опаской и недоверием поглядывают жители Тухчара в сторону беспокойного и непредсказуемого соседа.

Нет больше на высотке войсковой заставы. Вместо нее возвышается православный крест, символ вечной победы жизни над смертью. Их было тринадцать, шестеро приняли смерть, взойдя на Голгофу. Запомним их имена:

«Груз — 200» прибыл и на Кизнерскую землю. В боях за освобождение Дагестана от бандитских формирований погиб уроженец д. Ишек колхоза «Звезда» и выпускник нашей школы Алексей Иванович Паранин. Алексей родился 25 января 1980 года. Закончил Верхнетыжминскую основную школу. Был очень любознательным, бойким, смелым мальчиком. Затем – учеба в Можгинском ГПТУ № 12, где он получил профессию каменщика. Поработать, правда, не успел, призвали в армию. Служил на Северном Кавказе более года. И вот – .

Прошел несколько боев. В ночь с 5 на 6 сентября боевая машина пехоты, на которой Алексей служил оператором-наводчиком, была передана Липецкому ОМОНу, и охраняла блок-пост под селом . Напавшие ночью боевики подожгли БМП. Солдаты покинули машину и вели бой, но он был слишком неравным. Всех раненых зверски добили. Мы все скорбим по поводу гибели Алексея. Слов утешения трудно найти. 26 ноября 2007 года на здании школы установили мемориальную доску.

На открытии мемориальной доски присутствовала мать Алексея — Людмила Алексеевна и представители от отдела молодежи из района. Сейчас мы начинаем оформлять альбом о нем, есть стенд в школе, посвященный Алексею.

Помимо Алексея в Чеченской кампании участвовали еще четыре ученика нашей школы: Кадров Эдуард, Иванов Александр, Анисимов Алексей и Киселев Алексей, награжденный орденом «Мужества» Очень страшно и горько когда погибают молодые ребята. В семье Параниных было трое детей, но сын – единственный. Иван Алексеевич, отец Алексея, работает трактористом в колхозе «Звезда», мать Людмила Алексеевна – работница школы.

Эрднеев Борис Озинович (за несколько секунд до гибели)

(Использован очерк «Защищая Тухчар»)

Из чеченских убийц в руки правосудия попали только трое: Тамерлан Хасаев, Ислам Мукаев, Арби Дандаев

Первым из головорезов в руки правоохранительных органов попал Тамерлан Хасаев. Осужденный на восемь с половиной лет за похищение человека в декабре 2001 года, он отбывал срок в колонии строгого режима на территории Кировской области, когда следствию благодаря видеопленке, изъятой в ходе спецоперации на территории Чечни, удалось установить, что именно он – один из тех, кто участвовал в кровавой резне на окраине Тухчара.

В отряде Хасаев оказался в начале сентября 1999-го – один из друзей соблазнил его возможностью заполучить в походе на Дагестан трофейное оружие, которое потом можно было бы выгодно продать. Так Хасаев оказался в банде эмира Умара, подчинявшейся небезызвестному командиру ‘исламского полка особого назначения’ Абдулмалику Межидову, заместителю Шамиля Басаева…

В феврале 2002 года Хасаева перевели в махачкалинский СИЗО и показали запись казни. Отпираться он не стал. Тем более что в деле уже имелись показания жителей Тухчара, уверенно опознавших Хасаева по фотографии, присланной из колонии. (Боевики особенно не скрывались, а сама казнь была видна даже из окон домов на краю села). Хасаев выделялся среди облаченных в камуфляж боевиков белой футболкой.

Процесс по делу Хасаева состоялся в Верховном суде Дагестана в октябре 2002 года. Он признал себя виновным лишь частично: ‘Признаю участие в НВФ, оружие и вторжение. А солдата я не резал… Я только подошел к нему с ножом. До этого зарезали двоих. Когда я увидел эту картину, то отказался резать, отдал нож другому’.

«Они первые начали, – рассказал Хасаев о бое в Тухчаре. – БМП открыл огонь, и Умар приказал гранатометчикам занять позиции. А когда я сказал, что такого уговора не было, он приставил ко мне трех боевиков. С тех пор я сам был у них как заложник».

За участие в вооруженном мятеже боевик получил 15 лет, за хищение оружия – 10, за участие в НВФ и незаконное ношение оружия – по пять. За посягательство на жизнь военнослужащего Хасаев, по мнению суда, заслужил смертную казнь, однако в связи с мораторием на ее применение была избрана альтернативная мера наказания – пожизненное заключение.

Ислам Мукаев (25 лет лишения свободы — в 2005)

Известно, что в июле 1999 года Мукаев вступил в Карпинский джамаат (названный так по грозненскому микрорайону Карпинка), возглавляемый эмиром Умаром, и уже в сентябре принял участие в рейде на Дагестан. После боя бандиты захватили пост, потеряв при этом четырех человек. Среди них был и двоюродный брат Мукаева.

Ему, как и другим родственникам погибших боевиков, предложили принять участие в казни солдат, чтобы ‘взять кровную месть’. Мукаев сказал, что резать горло не сможет. Однако во время казни помог убить командира взвода Василия Ташкина. Офицер вырывался, и тогда Мукаев ударил его и держал за руки, пока другой боевик наконец не добил старшего лейтенанта.

Арби Дандаев (пожизненное в 2009). Остальные участники расправы до сих пор в «федеральном розыске». Апрель, 2009 год

В Верховном суде Дагестана завершился третий процесс по делу о казни шестерых российских военнослужащих в селе Тухчар Новолакского района в сентябре 1999 года. Один из участников казни, 35-летний Арби Дандаев, который, по мнению суда, лично перерезал горло старшему лейтенанту Василию Ташкину, признан виновным и приговорен к пожизненному лишению свободы в колонии особого режима.

Бывший сотрудник национальной службы безопасности Ичкерии Арби Дандаев, по данным следствия, принимал участие в банд Шамиля Басаева и на Дагестан в 1999 году. В начале сентября он вступил в отряд под руководством эмира Умара Карпинского, который 5 сентября того же года вторгся на территорию Новолакского района республики.

Из чеченского села Галайты боевики направились в дагестанское село Тухчар - дорогу охранял блокпост, на котором несли службу дагестанские милиционеры. На сопке их прикрывал БМП и 13 солдат из бригады внутренних войск. Но боевики зашли в село с тыла и, захватив после короткого боя поселковый отдел милиции, стали обстреливать сопку.

Зарытая в землю БМП нанесла немалый урон нападавшим, но, когда кольцо окружения стало сжиматься, старший лейтенант Василий Ташкин приказал выгнать бронемашину из окопа и открыть огонь через реку по автомобилю, который подвозил боевиков.

Десятиминутная заминка оказалась для солдат роковой: выстрелом из гранатомета у БМП снесло башню. Наводчик погиб на месте, а водитель Алексей Полагаев был контужен. Выжившие защитники блокпоста добрались до села и стали прятаться - кто в подвалах и на чердаках, а кто в кукурузных зарослях.

Спустя полчаса боевики по приказу эмира Умара стали обыскивать село, и пятерым военнослужащим, спрятавшимся в подвале одного из домов, после короткой перестрелки пришлось сдаться - в ответ на автоматную очередь прозвучал выстрел из гранатомета. Через некоторое время к пленникам присоединился Алексей Полагаев - боевики «вычислили» его в одном из соседних домов, где его прятала хозяйка.

По приказу эмира Умара пленных отвели на поляну рядом с блокпостом. Дальнейшее скрупулезно зафиксировал на камеру оператор боевиков. Четверо назначенных командиром боевиков палачей поочередно выполнили приказ, перерезав горло офицеру и трем солдатам (один из военнослужащих пытался бежать, но его застрелили). С шестой жертвой эмир Умар расправился лично.

Умар Карпинский (Эдилсултанов) в центре. Амир Карпинского джамаата. Лично расправился над Алексеем Полагаевым - погиб спустя 5 месяцев при попытке прорыва из Грозного.

Арби Дандаев более восьми лет скрывался от правосудия, однако 3 апреля 2008 года чеченские милиционеры задержали его в Грозном. Ему были предъявлены обвинения в участии в устойчивой преступной группе (банде) и совершаемых ею нападениях, вооруженном мятеже с целью изменения территориальной целостности России, а также в посягательстве на жизнь сотрудников правоохранительных органов и незаконном обороте оружия.

Согласно материалам следствия, боевик Дандаев явился с повинной, признался в совершенных преступлениях и подтвердил свои показания, когда его вывезли на место казни. В Верховном суде Дагестана, однако, он свою вину не признал, заявив, что явка состоялась под принуждением, и отказался от дачи показаний.

Тем не менее суд признал его прежние показания допустимыми и достоверными, поскольку они были даны с участием адвоката и никаких жалоб на следствие от него не поступало. В суде была исследована видеозапись казни, и, хотя узнать подсудимого Дандаева в бородатом палаче было сложно, суд принял во внимание, что на записи было отчетливо слышно, как произносится имя Арби.

Были допрошены также жители села Тухчар. Один из них узнал подсудимого Дандаева, но суд отнесся к его словам критически, учитывая преклонный возраст свидетеля и путаницу в его показаниях.

Выступая в прениях, адвокаты Константин Сухачев и Константин Мудунов просили суд либо возобновить судебное следствие, проведя экспертизы и вызвав новых свидетелей, либо оправдать подсудимого. Обвиняемый Дандаев в последнем слове заявил, что знает, кто руководил казнью, этот человек на свободе, и он может назвать его фамилию, если суд возобновит следствие. Судебное следствие было возобновлено, но только для того, чтобы допросить подсудимого.

В итоге исследованные доказательства не оставили у суда сомнений в том, что подсудимый Дандаев виновен. Между тем защита считает, что суд поторопился и не исследовал многие важные для дела обстоятельства.

Например, не допросил уже осужденного в 2005 году участника казни в Тухчаре Ислана Мукаева (еще один из палачей, Тамерлан Хасаев, был приговорен к пожизненному заключению в октябре 2002 года и скончался вскоре в колонии).

«Практически все значимые для защиты ходатайства были судом отклонены,- заявил «Ъ» адвокат Константин Мудунов.- Так, мы неоднократно настаивали на повторной психолого-психиатрической экспертизе, поскольку первая была проведена с использованием сфальсифицированной амбулаторной карты. Суд отклонил это ходатайство. Он не был в достаточной мере объективен, и мы обжалуем приговор».

По словам родственников подсудимого, отклонения в психике появились у Арби Дандаева в 1995 году, после того как в Грозном российские военнослужащие ранили его младшего брата Альви, а спустя некоторое время из военного госпиталя вернули труп мальчика, у которого были изъяты внутренние органы (родственники связывают это с процветавшей в те годы в Чечне торговлей человеческими органами).

Как заявила в ходе прений защита, их отец Хамзат Дандаев добился возбуждения уголовного дела по этому факту, однако оно не расследуется. По мнению адвокатов, дело против Арби Дандаева было заведено, чтобы помешать его отцу добиться наказания виновных в смерти младшего сына. Эти доводы нашли отражение в приговоре, однако суд счел, что подсудимый вменяем, а по факту гибели его брата дело давно возбуждено и не имеет отношения к рассматриваемому.

В итоге суд переквалифицировал две статьи, касающиеся оружия и участия в банде. По мнению судьи Шихали Магомедова, подсудимый Дандаев приобрел оружие в одиночку, а не в составе группы, и участвовал в незаконных вооруженных формированиях, а не в банде.

Впрочем, эти две статьи на приговор не повлияли, поскольку по ним истек срок давности. А вот ст. 279 «Вооруженный мятеж» и ст. 317 «Посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа» потянули на 25 лет и пожизненное заключение.

При этом суд учел и смягчающие вину обстоятельства (наличие малолетних детей и явку с повинной), и отягчающие (наступление тяжких последствий и особую жестокость, с которой было совершено преступление).

Таким образом, несмотря на то, что гособвинитель просил всего 22 года, суд приговорил подсудимого Дандаева к пожизненному сроку.

Кроме того, суд удовлетворил гражданские иски родителей четверых погибших военнослужащих по возмещению морального вреда, суммы по которым составили от 200 тыс. до 2 млн руб.

Новые подробности Тухчарской трагедии

…Бои 1999 года в Новолакском районе трагическими событиями отозвалась и в Оренбургской области, и в Топчихинском районе Алтайского края, и в других русских деревнях. Как говорится в лакской поговорке, «война не рождает сыновей, война забирает родившихся сыновей». Пуля врага, убивающая сына, ранит и сердце матери.

Первого сентября 1999 года командир взвода старший лейтенант Василий Ташкин получил приказ выдвинуться к чечено-дагестанской границе на окраину села Тухчар Новолакского района. Недалеко от села на высоте бойцы вырыли окопы, подготовили место для боевой машины пехоты. От ближайшего чеченского села Ишхойюрт до Тухчара два километра. Пограничная река для боевиков не преграда. За ближайшей горкой другое чеченское село Галайты, где было полно вооружённых до зубов боевиков.

Заняв круговую оборону и наблюдая за селом Ишхойюрт в бинокль, старший лейтенант Василий Ташкин, выпускник Новосибирского училища внутренних войск, фиксировал передвижение боевиков, наличие огневых средств, слежку за своим постом. На сердце командира было неспокойно. Его задача - огневое прикрытие двух милицейских контрольно-пропускных пунктов: на въезде в Тухчар и на выезде из него в сторону Галайты.

Ташкин знал, что вооружённые только стрелковым оружием милиционеры с радостью восприняли появление его БМП-2 с солдатами на броне. Но он также понимал, в какой они, военнослужащие и милиционеры, опасности. Новолакский район был почему-то слабо прикрыт войсками. Рассчитывать можно было лишь на самих себя, на боевое содружество застав внутренних войск и дагестанской милиции. Но тринадцать военнослужащих на одной БМП - разве это застава?

Орудие БМП было направлено на высоту, за которой находилось чеченское село Галайты, но боевики рано утром 5 сентября ударили не там, где их ожидали: они открыли огонь с тыла. Силы были неравны. Первыми же выстрелами БМП эффективно поражала боевиков, стремившихся выбить бойцов внутренних войск с высоты, но радиочастоты оказались забиты чеченцами, и связаться с кем-либо не представлялось возможным. Милиционеры на КПП также дрались в кольце. Слабо оснащённые огневыми средствами, усиленные только тридцатью военнослужащими внутренних войск, они были обречены на гибель.

Старший лейтенант Ташкин, воюя на высоте, не ждал помощи. У дагестанских милиционеров кончались боеприпасы. Уже были захвачены КПП на въезде в Тухчар и поселковый отдел милиции. Всё яростнее натиск боевиков на окружённую высоту. На третьем часу боя БМП была подбита, загорелась и взорвалась. «Металл горел, как стог сена. Никогда бы не подумали, что железо может гореть таким ярким пламенем», - рассказывали очевидцы того неравного боя.

Враг ликовал. И это отвлекло внимание. Прикрытые огнём защитников милицейского КПП, старший лейтенант Ташкин и его ребята, таща раненых на себе, сумели вырваться с высоты. Механик БМП Алексей Полагаев, весь обожжённый, забежал в первый попавшийся дом…

Сегодня мы в Тухчаре в гостях у женщины, которая десять лет назад пыталась спасти жизнь раненому водителю-механику БМП Алексею Полагаеву. Эта история поразила нас до глубины души. Несколько раз нам приходилось выключать диктофон: спустя десять лет Атикат Максудовна Табиева рассказывает, заливаясь горькими слезами:

«Этот день я помню, как вчерашний. 5 сентября 1999 года. Когда боевики вошли в район, я твёрдо заявила: «Никуда не поеду, пусть уходят те, кто пришёл на нашу землю с плохими намерениями». Сидели дома, ждали, что же дальше с нами будет.

Вышла во двор - смотрю, стоит парень, раненый солдатик, шатается, держится за калитку. Весь в крови, обгорел очень сильно: волос нет, кожа полопалась на лице. Грудь, плечо, рука - всё посечено осколками. Я отправила старшего внука Рамазана за доктором, привела Алексея в дом. Вся одежда его была в крови. Мы с дочерью сожгли и так обгорелую его военную форму, а чтобы боевики не учинили допрос, что сжигали, остатки от костра собрали в мешок, выбросили в речку.

По соседству жил с нами врач, аварец Муталим, он-то и пришёл, помыл и перевязал раны Алексею. Парень ужасно стонал, видно было, что боль нестерпима, раны ведь глубокие. Врач кое-как осколки повынимал, раны смазал. Мы дали Алексею димедрол, чтобы уснул и хоть немножко успокоился. Раны сочились кровью, простыни приходилось часто менять и прятать где-нибудь. Зная, что боевики могут зайти, обыскать дом, я тем не менее не раздумывая бросилась помогать раненому Алексею.

Ведь в наш дом попал не просто истекавший кровью раненый солдат, для меня он был просто сын, чей-то сын. Где-то его ждёт мама, и неважно, какой национальности она и какого вероисповедания. Она тоже мать, как и я. Единственное, о чём я просила Аллаха, чтоб Всевышний дал мне возможность спасти его. Раненый парень просил помощи, и я думала только о том, что должна спасти его».

Атикат через комнаты ведёт нас в самую отдалённую. Вот в этой дальней комнате спрятала она Алёшу из Сибири, закрыв дверь на замок. Как и ожидали, вскоре нагрянули боевики. Их было шестнадцать. Местный чеченец показал боевикам дом Атикат. Помимо дочки, дома были её малолетние сыновья. Боевики обыскали подвал, обшарили погреб, сарай.

Затем один из боевиков направил автомат в сторону детей и заорал: «Покажите, где прячете русских!» Бандит схватил девятилетнего внука Рамазана за шиворот и слегка его приподнял: «Где мать и бабушка спрятали русского солдата? Скажи!» Наставили на Рамазана оружие. Я своим телом заслонила детей и сказала: «Детей не трогайте». От боли на глазах мальчика наворачивались слёзы, но он на все расспросы качал головой и упрямо отвечал: «Никого в доме нет». Дети знали, что в них могут выстрелить, но они не выдали Алексея.

Когда бандиты направили автомат на меня и прозвучала их команда: «Покажи, где русский!» - я лишь покачала головой. Бандиты угрожали, что взорвут дом. А я думала: вот рядышком, там, в соседней комнате, лежит русский парень, истекая кровью. Его мама и близкие ждут. Если даже всех нас убьют, не выдам его. Умрём все вместе. Поняв тщетность угроз, бандиты продолжили обыск. Они услышали, наверное, стоны Алексея, начали в замки стрелять, взломали дверь. Бандиты от радости кричали «Аллаху Акбар!», прыгали на кровати, где лежал раненый Алексей.

Дочь Гурун побежала к ним в комнату, она, рыдая, смотрела на Алексея. А я не зашла в комнату, не могла посмотреть в его глаза… Когда они вывели парня, я начала просить, умолять, чтобы они не забирали его. Один из бандитов оттолкнул меня и сказал: «Бабушка, не защищай русских, если будешь защищать, умрёшь такой же смертью».

Я говорю им: это же израненный и обгорелый солдат, раненых не делят на своих и чужих. Раненым надо оказывать всегда помощь! Я мать, как же мне не защищать его, раненого, беда придёт к тебе, и тебя будут защищать.

Я цеплялась за их руки, просила, умоляла отпустить Алексея. Напуганный девятнадцатилетний мальчишка смотрит на меня и спрашивает: «Что они со мной сделают?» У меня сердце разрывалось. Я говорила им, что не считаю русских врагами, и никогда не различаю людей по национальному признаку. По шариату великий грех - различать людей по национальному признаку. Все мы люди.

«Уходи, бабушка, и не учи нас», - сказали бандиты, забрали Алексея, вышли со двора. И я за ним по пятам шла. Мне было очень тяжело, что я не смогла спасти его. Я плакала навзрыд и шла за ними. Даже чеченец, который по соседству проживал, сказал бандитам: «Оставьте его ребята, не жилец он!»

В одном из близлежащих домов оставалось несколько русских солдат, они открыли огонь, и боевики вступили в бой, а Алексея бросили возле стены под присмотром одного из своих. Я побежала к Алёше, обняла его. Мы оба горько плакали…

Снова и снова перед глазами стоит он: вот-вот с трудом поднимается на ноги, качаясь, держится за стену и прямо смотрит на боевиков. Затем поворачивается ко мне и спрашивает: «Что они со мной сделают, мать?»

Атикат Табиева от боли закрывает глаза: «Бандиты сказали, что его обменяют на своих пленных. Как можно было поверить их словам? Даже если застрелили бы меня, я не отпустила бы Алёшу. И не должна была отпустить».

Атикат показывает нам маршрут, по которому уводили Алексея. Когда она доходит до калитки, падает на землю и рыдает. Как тогда, 10 лет назад. Вот так же навзничь падала она у ворот и рыдала, а Алексея в окружении двух десятков бандитов уводили на расправу.

Рассказывает дочь Атикат, Гурун: «Недалеко от Тухчара на блокпосту я, работая поваром, кормила милиционеров. Хотя это не входило в мои обязанности, заботилась и о русских ребятах, нёсших службу на границе с Чечнёй. Возглавлял роту старший лейтенант Василий Ташкин, всего было 13 русских ребят. Когда раненый Алексей вошёл в наш дом, первый вопрос был: «Гуля, ты здесь живёшь?»

Я сыновей не успела предупредить, что нельзя выдавать Алексея, и была поражена, как мужественно держались мои мальчики. Когда боевики, направив на них автомат, спрашивали у ребят: «Где вы русского прячете?», мальчики упрямо отвечали: «Не знаем».

Алексей, когда в себя пришёл, попросил меня принести зеркало. На его лице живого места не было, сплошные следы от ожогов, но я начала его утешать: «Ты красивый, как раньше, главное, вышел из беды, не сгорел, всё у тебя будет хорошо». Он заглянул в зеркало и сказал: «Самое главное - жив».

Когда бандиты взломали дверь и зашли в комнату, сонный Алексей вначале не понял, что происходит. Я сказала ему, что его забирают в больницу. Очнувшись, он тихо мне сказал: «Гуля, незаметно сними с меня жетон, если со мной что-нибудь случится, отнеси в военкомат».

Боевики кричали: «Поднимайся быстро!» Он не в состоянии был встать. Мужественный был парень, говорит мне: «Гуля, чтобы я не упал перед ними, держи меня и надень на меня рубашку».

Во дворе к нему подбежала моя мама, невозможно было на неё смотреть, она плакала, просила бандитов его отпустить. «Мы его вылечить должны»,- говорили чеченцы. «Я сама его тут вылечу»,- просила я.
«Кто русского прячет, тех ждёт такая же участь», - сказал боевик. И на своём языке один другому говорит (я чеченский язык немного понимаю): «Зарезать, что ли, здесь же его?»…

Недалеко от Тухчара, по пути в чеченское село Галайты, боевики жестоко расправились с шестью русскими ребятами. Среди них был и водитель-механик БМП Алексей Полагаев. Тётя Атикат никогда не смотрит в ту сторону, где казнили солдат. Она всегда мысленно просит прощения у родных Алексея, которые проживают в далёкой Сибири. Её мучает, что она не смогла спасти раненого солдата. За Алексеем пришли не люди, а звери. Впрочем, иногда даже от зверей легче спасти человеческую жизнь.

Позже, когда один из местных пособников боевиков предстанет перед судом, он признается, что мужественное поведение Атикат поразило даже и самих боевиков. Эта невысокого роста, худощавая женщина, рискуя своей жизнью и жизнью своих близких, в ту жестокую войну попыталась спасти раненого солдата.

«В жестокую пору надо спасать раненых, проявлять милосердие, вселять добро в сердца и души русских и кавказцев», - просто и мудро говорит тётя Атикат и горюет, что не смогла спасти Солдата Алёшу. «Не герой я, не храбрая женщина, - сетует она. - Герои те, кто спасают жизни».

Позвольте вам возразить, тётя Атикат! Вы совершили подвиг, и мы хотим низко поклониться вам, матери, чьё сердце не делит детей на своих и чужих.

…На окраине села на месте казни шестерых калачёвцев омоновцы из Сергиева Посада установили добротный металлический крест. Сложенные у его основания горкой камни символизируют Голгофу. Жители села Тухчар делают всё возможное для увековечивания памяти русских солдат, погибших, защищая дагестанскую землю.

Отрывки из показаний вынужденных переселенцев, бежавших из Чечни, в период с 1991 -1995 гг.

А. Кочедыкова, проживала в г. Грозном:«Я выехала из г. Гpозного в февpале 1993 года из-за постоянных угроз действием со стороны вооруженных чеченцев и невыплаты пенсии и заработной платы. Бросила квартиру со всей обстановкой, две автомашины, кооперативный гараж и выехала с мужем.В февpале 1993 года чеченцы убили на улице мою соседку 1966 г.р.. Ей пробили голову, переломали ребра, изнасиловали.

Из квартиры рядом была также убита ветеран войны Елена Ивановна.

В 1993 году жить стало там невозможно, убивали, кругом. Машины подрывали прямо с людьми. С работы русских стали увольнять без всяких причин.

В квартире убили мужчину 1935 года рождения. Девять ножевых ран нанесли ему, дочь его изнасиловали и убили тут же на кухне.».

Б. Ефанкин, проживал в г. Грозном:

«В мае 1993 года в моем гараже на меня напали вооруженные автоматом и пистолетом двое чеченских парней и пытались завладеть моей машиной, но не смогли, т.к. она находилась в ремонте. Стреляли у меня над головой.
Осенью 1993 года группа вооруженных чеченцев зверски убила моего знакомого Болгаpского, который отказался добровольно отдать свою автомашину «Волга». Подобные случаи носили массовый характер. По этой причине я выехал из Гpозного».

Д. Гакypянy, проживал в г. Грозном:

«В ноябре 1994 года соседи-чеченцы угрожали убийством с применением пистолета, а затем выгнали из квартиры и поселились в ней сами».

П. Кyскова, проживала в г. Грозном:

«1 июля 1994 года четыре подростка чеченской национальности сломали мне руку и изнасиловали, в районе завода «красный Молот», когда я с работы возвращалась домой».

Е. Дапкyлинец, проживал в г. Грозном:

«6 и 7 декабря 1994 года был сильно избит за отказ от участия в ополчении Дyдаева в составе украинских боевиков в с. Чечен-Аyл».

Е. Баpсyкова, проживала в г. Грозном:

«Летом 1994 года видела из окна своей квартиры в г. Грозном, как к гаражу, принадлежавшему соседу Мкpтчан H., подошли вооруженные люди чеченской национальности, один из них выстрелил в ногу Мкpтчан H., а затем забрали у него машину и уехали».

Г. Тарасова, проживала в г. Грозном:

«6 мая 1993 года в г. Грозном пропал без вести мой муж. Тарасов А.Ф. Пpедпологаю, что его забрали насильственно чеченцы в горы работать, т.к. он сварщик».

Е. Хобова, проживала в г. Грозном:

«31 декабря 1994 года моего мужа, Погодина и брата, Еремина А., убил чеченский снайпер в тот момент, когда они убирали на улице трупы русских солдат».

H. Трофимова, проживала в г. Грозном:

«В сентябре 1994 года в квартиру моей сестры, Вишняковой О. H., ворвались чеченцы, изнасиловали ее на глазах у детей, избили ее сына и увели с собой 12-летнюю дочь Лену. Так она и не возвратилась. С 1993 года моего сына неоднократно избивали и грабили чеченцы».

В. Агеева, проживала в ст. Петропавловской Гpозненского района:

«11 января 1995 года, в станице на площади дyдаевские боевики расстреляли российских солдат».

М. Хpапова, проживала в г. Гудермесе:

«В августе 1992 года нашего соседа, Саркисяна Р.С., и его жену, Саркисян З. С., пытали и заживо сожгли».

В. Кобзаpев, проживал в Гpозненской обл:

«7 ноября 1991 года трое чеченцев из автоматов обстреляли мою дачу, я чудом остался жив.
В сентябре 1992 года вооруженные чеченцы требовали освободить квартиру, бросили гранату. И я, опасаясь за свою жизнь и жизнь родных, вынужден был выехать из Чечни с семьей».

Т. Александрова, проживала в г. Грозном:

«Моя дочь вечером возвращалась домой. Чеченцы ее затащили в машину, избили, порезали и изнасиловали. Мы вынуждены были уехать из Гpозного».

Т. Вдовченко, проживала в г. Грозном:

«Соседа по лестничной клетке, сотрудника КГБ В. Толстенка, рано утром из его квартиры вытащили вооруженные чеченцы и через несколько дней был обнаружен его изуродованный труп. Сама лично этих событий не видела, но об этом мне рассказала О. К. (адрес К. не указан, событие имело место в г. Грозном в 1991 г)».

В. Hазаpенко, проживала в г. Грозном:

«В г. Грозном жил до ноября 1992 г. Дyдаев потворствовал тому, что против русских открыто стали совершаться преступления, и за это из чеченцев никто не нес наказания.

Hеожиданно исчез ректор Гpозненского университета, а через некоторое время его труп случайно нашли закопанным в лесу. С ним поступили так, потому что он не хотел освобождать занимаемую им должность».

О. Шепетило, 1961 г.р.:

«В г. Грозном проживала до конца апреля 1994 г. Работала в ст. Калиновская Hаypского p-на директором музыкальной школы. В конце 1993 г. я возвращалась с работы из ст. Калиновская в г. Грозный. Автобуса не было, и я пошла в город пешком. Ко мне подъехала машина «Жигули», из нее вышел чеченец с автоматом Калашникова и, угрожая убийством, запихнул меня в машину, отвез на поле, там долго издевался надо мной, изнасиловал и избил».

Я. Юнyсова:

«Сын Заир в июне 1993 г. был взят в заложники и 3 недели его удерживали, отпустили после выплаты 1,5 млн. руб..».

М. Поpтных:
«Весной 1992 г. в г. Грозном на ул.. Дьякова полностью разграбили винно-водочный магазин. В квартиру заведующей этим магазином была брошена боевая граната, в результате взрыва которой погиб ее муж, а ей ампутировали ногу «.

И. Чекyлина, 1949 г.р.:

«Из Гpозного уехала в марте 1993 г. Моего сына 5 раз грабили, снимали с него всю верхнюю одежду. По дороге в институт моего сына чеченцы сильно избили, проломили ему голову, угрожали ножом.

Меня лично избили и изнасиловали лишь потому, что я русская. Был убит декан факультета института, где учился мой сын. Пеpед нашим отъездом убили друга моего сына, Максима.».

В. Минкоева, 1978 г. р.:

«В 1992 г. в г. Грозном на соседнюю школу было совершено нападение. Детей (седьмой класс) взяли в заложники и удерживали в течение суток. Было совершено групповое изнасилование всего класса и трех учительниц. В 1993 г. украли мою одноклассницу М. Летом 1993 г. на перроне ж/д. вокзала на моих глазах чеченцами был расстрелян мужчина».

В. Комарова:

«В Грозном я работала медсестрой в детской поликлинике № 1. У нас работала Тотикова, к ней пришли чеченские боевики и дома расстреляли всю семью.
Вся жизнь была в страхе. Однажды Дyдаев со своими боевиками забежал в поликлинику, где нас попpижимали к стенкам. Так он ходил по поликлинике и кричал, что здесь был русский геноцид, т. к. наше здание раньше принадлежало КГБ.

Зарплату мне не платили 7 месяцев, а в апреле 1993 г. я уехала».

Ю. Плетнева, 1970 г.р.:

«Летом 1994 г. в 13 часов я была очевидицей расстрела на площади Хрущева 2-х чеченцев, 1-го русского и 1-го корейца. Расстрел производили четверо гвардейцев Дyдаева, которые привезли на иномарках жертвы. Постpадал проезжавший на автомобиле гражданин.

В начале 1994 г. на площади Хрущева один чеченец игpался гранатой. Чека соскочила, игравший и еще несколько человек, находившихся рядом, были ранены. Оружия было в городе много, практически y каждого жителя Гpозного - чеченца.
Сосед-чеченец пьянствовал, шумел, угрожал изнасилованием в извращенной форме и убийством».

А. Федюшкин, 1945 г. р.:

«В 1992 г. неизвестные лица, вооруженные пистолетом, отобрали автомобиль y моего кума, проживающего в ст. Червленная.

В 1992 или в 1993 г. двое чеченцев, вооруженных пистолетом и ножом, связали жену (1949 г. р.) и старшую дочь (1973 г. р.), совершили в отношении их насильственные действия, забрали телевизор, газовую плиту и скрылись. Hападавшие были в масках.

В 1992 г. в ст. Червленная ограбили мою мать какие-то мужчины, забрав икону и крест, причинив телесные повреждения.

Сосед брата, проживавший в ст. Червленной, на своем автомобиле ВАЗ-2121 выехал из станицы и пропал. Автомобиль нашли в горах, а его самого спустя 3 месяца обнаружили в реке».

В. Доронина:

«В конце августа 1992 г. увезли внучку на автомашине, но вскоре отпустили.
В ст. Hижнедевиyк (Ассиновка) в детском доме вооруженные чеченцы изнасиловали всех девочек и воспитателей.

Сосед Юнyс угрожал моему сыну убийством и требовал, чтобы он продал ему дом.
В конце 1991 г. в дом к моему родственнику, ворвались вооруженные чеченцы, требовали деньги, угрожали убийством, сына убили».

С. Акиншин (1961 г.р.):

«25 августа 1992 г. около 12 часов на территорию дачного участка в Грозном проникли 4 чеченца и потребовали у находившейся там моей жены вступить с ними в половую связь. Когда жена отказалась, то один из них ударил ее в лицо кастетом, причинив телесные повреждения…».

Р. Акиншина (1960 г.р.):

«25 августа 1992 г. около 12 часов на даче в районе 3-й гоpбольницы г. Грозного четверо чеченцев в возрасте 15-16 лет потребовали вступить с ними в половую связь. Я возмутилась. Тогда один из чеченцев ударил меня кастетом и меня изнасиловали, воспользовавшись моим беспомощным состоянием. После этого под угрозой убийства меня принудили к совершению полового акта с моей собакой.».

H. Лобенко:

«В подъезде моего дома лица чеченской национальности застрелили 1 армянина и 1 русского. Рyсского убили за то, что заступился за армянина».

Т. Забpодина:

«Был случай, когда у меня вырвали сумку.
В марте - апреле 1994 г. в школy-интеpнат, где работала моя дочь Hаташа, зашел пьяный чеченец, который избил дочь, изнасиловал ее и после этого пытался ее убить. Дочеpи удалось убежать.

Была свидетелем, как грабили соседний дом. В это время жильцы находились в бомбоубежище».

О. Кальченко:

«Мою сотрудницу, девушку 22-х лет, на моих глазах чеченцы изнасиловали и расстреляли на улице возле нашей работы.
Меня саму ограбили два чеченца, под угрозой ножа отобрали последние деньги».

В. Каpагедин:

«Убили сына 08.01.95, ранее чеченцы 04.01.94 убили младшего сына. «

«Всех заставляли принимать гражданство Чеченской республики, если не примешь, то не получишь талоны на продукты».

А. Абиджалиева:

«Уехали 13 января 1995 года потому, что чеченцы требовали, чтобы ногайцы защищали их от российских войск. Забpали скот. Бpата за отказ идти в войска избили».

О. Боpичевский, проживал в г. Грозном:

«В апреле 1993 года квартира подверглась нападению со стороны чеченцев, одетых в форму ОМОHа. Ограбили и унесли все ценные вещи».

Н. Колесникова 1969 г. р., проживала в г. Гудермесе:

«2 декабря 1993 года на остановке «участок 36» Стаpопpомышленного (Старопромысловского) района г. Грозного 5 чеченцев взяли меня за руки, отвели в гараж, избили, изнасиловали, а потом возили по квартирам, где насиловали и кололи наркотики. Отпустили только 5 декабря».

Э. Кypбанова, О. Кypбанова, Л. Кypбанов, проживали в г. Грозном:

«Наши соседи - семья Т. (мать, отец, сын и дочь) были найдены у себя дома с признаками насильственной смерти».

Т. Фефелова, проживала в г. Грозном:«У соседей (в г. Грозном) украли девочку 12 лет, потом подкидывали фотографии (где над ней издевались и насиловали) и требовали выкуп».3. Саниева:

«Во время боев в г. Грозном видела среди бойцов Дyдаева женщин-снайпеpов».

Л. Давыдова:

«В августе 1994 г. трое чеченцев зашли в дом семьи К. (г. Гyдеpмес). Мyжа затолкали под кровать, а 47-летнюю женщину зверски изнасиловали (также с использованием разных предметов). Чеpез неделю К. умерла.
У меня в ночь с 30 на 31 декабря 1994 г. подожгли кухню».

Т. Лисицкая:

«Пpоживала в г. Грозном у вокзала, ежедневно наблюдала, как грабят железнодорожные составы.
В ночь на новый, 1995 г. ко мне приходили чеченцы и требовали деньги на оружие и боеприпасы».

К. Целикина:

Т. Сyхоpyкова:

«В начале апреля 1993 г. была совершена кража из нашей квартиры (г. Грозный). В конце апреля 1993 г. у нас была украдена автомашина ВАЗ-2109. 10 мая 1994 г. мой муж Багдасаpян Г.3. был убит на улице выстрелами из автомата».

Я. Рyдинская 1971 г. р.:

«В 1993 г. вооруженные автоматами чеченцы совершили разбойное нападение на мою квартиру (ст. Hовомаpьевская). Вынесли ценные вещи, меня и мать изнасиловали, пытали ножом, причинив телесные повреждения. Весной 1993 г. на улице (г. Грозный) были избиты мои свекровь и свекор».

В. Бочкаpева:

«Дyдаевцы взяли в заложники директора училища ст. Калиновская Беляева В., его заместителя Плотникова В. И., председателя колхоза «Калиновский» Еpина. Требовали выкуп в 12 млн. руб… Не. получив выкупа, убили заложников».

Я. Hефедова:

«13 января 1991 г. я с мужем подверглась разбойному нападению со стороны чеченцев в своей квартире (г. Грозный) - отобрали все ценные вещи, вплоть до серег из ушей».

В. Малашин 1963 г. р.:

«9 января 1995 г. в квартиру Т. (г. Грозный), в которую мы с женой приехали в гости, ворвались трое вооруженных чеченцев, ограбили нас, а двое изнасиловали мою жену, Т. и находившуюся в квартире Е. (1979 г. р.)».

Ю. Усачев, Ф. Усачев:

Е. Калганова:

«Мои соседи - армяне подверглись разбойному нападению со стороны чеченцев, их 15-летнюю дочь изнасиловали. В 1993 г. разбойному нападению подверглась семья Пpохоpовой П. Е.

А. Плотникова:

«Зимой 1992 г. у меня и моих соседей чеченцы отобрали ордера на квартиры и, угрожая автоматами, приказали выселиться. Я оставила в г. Грозном квартиру, гараж, дачу. Мои сын и дочь были свидетелями убийства чеченцами соседа Б. - его расстреляли из автомата».

В. Махаpин, 1959 г.р.:

«19 ноября 1994 г. чеченцы совершили разбойное нападение на мою семью. Угpожая автоматом, вышвырнули из автомашины жену и детей. Всех избили ногами, сломали ребра. Жену изнасиловали. Отобрали машину ГАЗ-24, имущество».

М. Васильева:,

«В сентябре 1994 г. двое чеченских боевиков изнасиловали мою 19-летнюю дочь».

А. Федоpов:

«В 1993 г. чеченцы обворовали мою квартиру. В 1994 г. у меня украли машину. Обpатился в милицию. Когда увидел свою машину, в которой находились вооруженные чеченцы, также сообщил об этом в милицию. Мне сказали, чтобы я забыл о машине. Чеченцы угрожали и говорили, чтобы я уехал из Чечни».

Н. Ковpижкин:

«В октябре 1992 г. Дyдаев объявил мобилизацию боевиков в возрасте от 15 до 50 лет. Во время работы на железной дороге, русских, и меня в том числе, чеченцы охраняли как заключенных. На станции Гyдеpмес я видел, как чеченцы застрелили из автоматов незнакомого мне мужчину. Чеченцы заявили, что убили кровника».

А. Бypмypзаев:

«26 ноября 1994 г. был очевидцем, как чеченские боевики сожгли 6 танков оппозиции вместе с экипажами».

М. Пантелеева:

«В 1991 г. боевики Дyдаева штурмом взяли здание МВД ЧР, убив при этом сотрудников милиции, какого-то полковника, ранив майора милиции. В г. Грозном похитили ректора нефтяного института, проректора убили. В квартиру моих родителей ворвались вооруженные боевики - трое в масках. Один - в милицейской форме, под угрозой оружия и пыткой горячим утюгом, отобрали 750 тыс. руб.., украли автомашину».

Е. Дyдина, 1954 г. р.:

«Летом 1994 г. меня ни за что на улице избили чеченцы. Избивали меня, сына и мужа. С сына сняли часы. Потом меня затащили в подъезд и совершили половой акт в извращенной форме. Одна знакомая женщина мне рассказывала, что, когда та ехала в Кpаснодаp в 1993 г., поезд был остановлен, вошли вооруженные чеченцы и забирали деньги и ценности. В тамбуре изнасиловали и выкинули из вагона (уже на полном ходу) молодую девушку».

И. Удалова:

«2 августа 1994 г. ночью в мой дом (г. Гyдеpмес) ворвались двое чеченцев, матери порезали шею, нам удалось отбиться, в одном из нападавших узнала соученика по школе. Я подала заявление в милицию, после чего меня стали преследовать, угрожать жизни сына. Я отправила родных в ставропольский край, потом уехала сама. Мои преследователи взорвали мой дом 21 ноября 1994 г.».

В. Федорова:

» В середине апреля 1993 г. дочь моей знакомой затащили в машину (г. Грозный) и увезли. Чеpез некоторое время ее нашли убитой, она была изнасилована. Мою знакомую по дому, которую в гостях пытался изнасиловать чеченец, в тот же вечер по пути домой поймали чеченцы и всю ночь ее насиловали.

15-17 мая 1993 г. в подъезде моего дома меня пытались изнасиловать двое молодых чеченцев. Отбил сосед по подъезду, пожилой чеченец.

В сентябре 1993 г., когда я ехала на вокзал со знакомым, моего знакомого вытащили из машины, избивали его ногами, а потом один из нападавших чеченцев ударил меня ногой в лицо».

С. Гpигоpьянц:

«За время правления Дyдаева убили мужа тети Саркиса, отобрали машинy, потом пропали сестра моей бабушки и ее внучка».

H. Зюзина:

«7 августа 1994 г. коллегу по работе Ш. Ю. Л. с женой захватили вооруженные бандиты. 9 августа его жену отпустили, она рассказала, что их били, пытали, требовали выкуп, ее отпустили за деньгами. 5 сентября 1994 г. изуродованный труп Ш. нашли в районе химкомбината».

«В октябре 1993 г. нашу сотрудницу А. С. (1955, отправителя поездов, изнасиловали около 18 часов прямо на вокзале и избили несколько человек. В это же время изнасиловали диспетчера по имени Света (1964 г. р.). Милиция поговорила с преступниками по-чеченски и отпустила их».

В. Розванов:

«Тpижды пытались чеченцы украсть дочь Викy, дважды она убегала, а в третий раз ее спасли.

Сына Сашу ограбили и избили.

В сентябре 1993 г. ограбили меня, сняли часы, шапку.

В декабре 1994 г. 3 чеченца обыскали квартиру, разбили телевизор, поели, выпили и ушли».

А. Витьков:

«В 1992 г. изнасиловали и застрелили Т. В., 1960 г.p., мать троих малолетних детей.

Замyчили соседей, пожилых мужа и жену, за то, что дети отправили вещи (контейнер) в Россию. МВД Чечни отказывалось искать преступников».

Б. Яpошенко:

«Hеоднокpатно чеченцы в Грозном в течение 1992 г. избивали, грабили квартиру, разбивали мою машинy за то, что отказывался принимать участие в боевых действиях с оппозицией на стороне дyдаевцев».

В. Осипова:

«Уехала из-за притеснений. Работала на заводе в Грозном. В 1991 году на завод приехали вооруженные чеченцы и силой выгоняли русских на выборы. Затем для русских были созданы невыносимые условия, начались повальные ограбления, взорвали гаражи и забрали автомашины.

В мае 1994 г. сын, Осипов В. Е., выезжал из Грозного, вооруженные чеченцы не давали грузить вещи. Потом тоже было со мной, все вещи объявлялись «достоянием республики».

К. Денискина:

«Вынуждена уехать в октябре 1994 г. из-за обстановки: постоянная стрельба, вооруженные грабежи, убийства.

А. Родионова:

«В начале 1993 г. в Грозном разгромили склады с оружием, вооружались. Доходило до того, что дети ходили в школу с оружием. закрывались учреждения, школы.
В середине марта 1993 г. трое вооруженных чеченцев ворвались в квартиру соседей-аpмян, забрали ценные вещи.

Была очевидцем в октябре 1993 г. убийства молодого парня, которому прямо днем вспороли живот».

H. Беpезина:

«Жили в п. Ассиновском. Сына постоянно избивали в школе, он вынужден был не ходить туда. У мужа на работе (местный совхоз) снимали с руководящих должностей русских».

Л. Гостинина:

«В августе 1993 г. в Грозном, когда я шла с дочерью по улице, среди белого дня чеченец схватил дочь (1980 г. р.), ударил меня, затащил ее в свою машинy и увез. Через два часа она вернулась домой, сказала, что ее изнасиловали.
Русских унижали всеми способами. В частности, в Грозном у Дома печати висел плакат: «Русские, не уезжайте, нам нужны рабы».

Просмотр данного материала противопоказан: лицам несовершеннолетнего возраста, людям со слабой и неустойчивой психикой, беременным, людям с нервными расстройствами, душевнобольным.

Данное видео рекомендовано к просмотру лицам из правозащитного общества «Мемориал», в частности Ковалёву С.А., иностранным гражданам, которые интересуются чеченской войной, также западным журналистам, освещающие тему войны в Чечне.

02.11.2011. Нашёл подробности по этому делу:

Верховный суд Чеченской Республики приговорил к 25 годам лишения свободы некоего Ильяса Дашаева. В приговоре фигурирует всего один эпизод преступной деятельности этого молодого человека 1982 года рождения. Этот случай все же выходит за всякие рамки и по своей дикости, и по своей жестокости.

Суд установил, что уроженец селения Гехи Дашаев в составе вооруженной банды, которой командовал печально знаменитый головорез Ислам Чалаев, в начале октября 2001 года похитил трех человек — двух женщин и мужчину. Бандиты вывезли их в селение Алхан-Кала. Сначала их допрашивали и били. Потом одной женщине отрезали голову, вторую застрелили, а мужчину отпустили. Преступление бандиты , которое потом стало отправной точкой для следователей республиканской прокуратуры.

В свое время по Чечне ходило немало шокирующих записей. Но тут следователи столкнулись с тем, что бандиты похитили семью, в которой муж Хасан Эдильгиреев был чеченцем, а жена Татьяна Усманова — русской. Ее подруга Лена Гаевская также была русской. Позже на суде единственный обвиняемый Дашаев — остальные члены банды вместе с главарем к тому времени были уничтожены — пытался представить, что семью похитили якобы за сотрудничество с федеральными властями.

Но гособвинитель считал иначе. На кадрах страшного видео запечатлены последние мгновения жизни несчастных женщин, и тот, у кого выдержат нервы досмотреть запись до конца, поймет, что убийства были совершены только потому, что русская, по мнению бандитов, не должна была жить с чеченцем в мире и одной семьей.

К началу 2000-х годов ситуация в Чечне сильно изменилась по сравнению с серединой девяностых. Если в первую чеченскую кампанию чеченцев не надо было уговаривать сражаться с федералами, то после нападения банд Басаева и Хаттаба на Дагестан люди стали смотреть на роль так называемых полевых командиров совсем по-другому. Многие чеченцы поняли, что их настоящие враги вовсе не в России, и стали помогать федеральной власти налаживать мирную жизнь в разрушенной республике.

Это бандитам Чалаева и не давало покоя. Поэтому они, убив жену и ее подругу, отпустили чеченца. Прокуратура уверена, что чеченца Эдильгиреева оставили в живых не потому, что он меньше, чем его жена, сотрудничал с властями. Бандитам нужно было демонстративно стравить русское население с чеченцами. Поэтому они все снимали на видео, для этого потом тиражировали страшные кадры по Чечне.

На глазах у мужа его жену положили на землю и вырыли ямку для стока крови. Дашаев держал несчастную за руки и ноги. Первым с ножом к жертве подошел Арби Хасханов. Он сделал несколько надрезов на шее женщины. Потом за нож взялся Адлан Бараев, который также заправским движением мясника резанул по горлу. Завершил дело Дашаев, который отделил голову женщины от тела, а потом встал и держа ее за волосы с довольным видом стал позировать в камеру. Оператор, еще один из бандитов, небезызвестный Хамзат Тазабаев по кличке Тазик, удовлетворенно снимал страшное действо.

Эдильгиреев до сих пор без содрогания не может вспоминать, с какой жестокостью они убивали жену. На видео видно, что палачам нравится их «работа».

Прокуратура на суде требовала пожизненного заключения для Дашаева, но суд не согласился с доводами гособвинителя. Судья хоть и посчитал вину Дашаева доказанной, дал подсудимому 25 лет. Прокуратура не согласилась с приговором и на днях собирается подавать кассационное представление.

Она считает, что демонстративное страшное убийство требует максимального наказания. Бандиты, которые пытаются такими кровавыми актами разжечь пламя межнациональной вражды, должны знать, что их ждет только одна перспектива — до конца своих дней сидеть за решеткой.